- Ну, и что я ей скажу? – ворчал Гарри Поттер, сердито глядя на яичницу-глазунью. – Голова заболела?.. Ногу сломала?.. Боюсь, для МакГонагалл уважительная причина только одна – смерть студента…
- Гарри, не надо! – от такой шутки Гермиону аж передёрнуло; после трагедии с Роном это было, пожалуй, вполне объяснимо.
- Можно сказать госпоже МакГонагалл, что Джинни, - начала было Гермиона, но тотчас сама себя перебила:
- Дожили! Двое старост школы думают, как обмануть директора!
- А пусть Невилл что-нибудь придумает, - не без ехидства предложил Гарри, - он не староста. К тому же, ему явно понравилась эта замухрышка Дженни…
- Я не имею ничего против летучих мышей, - спокойно подтвердил Невилл. – А против Дженни – в особенности.
- Вон даже как! – удивился Гарри. - Интересно, чем это она лучше других?
- Тем, что она нравится Джинни, - ответил Невилл.
Гарри ревниво засопел.
- Гарри, прекрати, - поморщилась Гермиона. – Мы так и не придумали, что скажем МакГонагалл...
- Мы ей скажем правду, - по-прежнему спокойно и серьёзно промолвил Невилл.
- Что?! – изумились двое старост.
- То есть, ты предлагаешь сказать, что Джинни подобрала полудохлую летучую мышь и теперь возится с ней вместо уроков? – уточнил Гарри.
- Примерно так, - кивнул Невилл; его друзья переглянулись.
- Знаешь, я не самоубийца, чтобы говорить такое директрисе, - признался сбитый с толку Гарри.
- Я тоже, - поддержала его Гермиона.
Невилл улыбнулся краешком губ.
- Тогда я сам скажу, - решил он, поднимаясь из-за стола. – Идёмте, провожу вас к МакГонагалл…
В классе Трансфигурации двое старост уселись за парту и, вытаскивая из сумок учебники, тетради и чернильницы с перьями, украдкой поглядывали на учительскую кафедру. Вернее, на стоявших рядом с ней Минерву МакГонагалл и Невилла.
Невилл что-то говорил, сосредоточенно хмурясь и иногда задумываясь: видимо, подбирал слова. Госпожа директор слушала его очень внимательно. Поначалу она выглядела сердитой, но постепенно выражение строгого лица смягчилось…
- И всё-таки, он похож на ангела, - вдруг шепнула Гермиона, слегка толкнув Гарри локтём. – Не знаю, не видела его, когда он ругался со Снейпом… Может быть, тогда он и впрямь напоминал барашка… Но сейчас – настоящий ангел!
Гарри скептически усмехнулся. Ему, откровенно говоря, больше устраивал вариант Джинни. Она в прошлом году ласково прозвала Невилла Барашком – за кудрявые волосы и упрямство. Гермиона, впервые услышав это прозвище, не согласилась и предложила более лестное сравнение. И сейчас, пожалуй (Гарри с досадой поморщился), оно было гораздо вернее.
Конечно, это всё девчачьи сантименты, но и в самом деле: мягкие тёмные кудри до плеч, тёплый лучистый взгляд и печальная улыбка… Ни намёка на упрямство – весь облик выражает тихую просьбу. Интересно, что он, всё-таки, говорит? Директриса выглядит растроганной едва ли не до слёз…
- Ангелы толстыми не бывают, - всё-таки проворчал Гарри.
- Ты что, Гарри! Да разве Невилл толстый? – удивилась Гермиона. – Да он просто в плечах пошире, чем, скажем, ты или… - она осеклась и побледнела. – В общем, ты неправ. Невилл – очень красивый парень. Тебе этого не понять, потому что ты не девушка. А я вижу… Мы привыкли с детства, что он этакий увалень неуклюжий, а теперь он совсем другой стал… И не толстый он совсем, просто не тощий. А ты за что-то на него злишься, поэтому так говоришь.
Она замолчала и отвернулась.
Гарри хмыкнул, выражая своё несогласие, хотя в глубине души прекрасно сознавал, что Гермиона права – и относительно Невилловой вполне даже атлетической фигуры, и относительно того, что он, Гарри, почему-то сердится на друга за его жалость к этой злосчастной летучей мыши… Или за то, что Невилл не осуждает дурацкую затею Джинни… Или за то, что…
- Думаю, вы совершенно правы, мистер Лонгботтом, - подводя итог беседы, госпожа директор заговорила чуть громче. – Надеюсь, мы и впредь сможем полагаться на вас, не правда ли?
И Минерва МакГонагалл ласково улыбнулась новоиспечённому гению дипломатии, кивком отпуская его восвояси. Ибо Невилл не изучал Трансфигурацию на уровне ЖАБА и должен был поспешить на свою любимую Гербологию.
Старомодно поклонившись директрисе (бабушкино воспитание), Невилл улыбнулся друзьям и был таков. Гарри и Гермиона проводили его жалобными взглядами: теперь им предстояло теряться в догадках как минимум часа полтора…
Любопытство разгорелось ещё сильнее, когда, через десять минут после начала урока, в дверь негромко постучали, и в класс робко заглянула запыхавшаяся и растрёпанная мисс Гэмджи.
- Проходите, Элизабет, - совершенно спокойно промолвила директриса, - я в курсе событий, мистер Лонгботтом мне уже всё рассказал. Я считаю, что за вашу чуткость и отзывчивость ваш факультет должен быть награждён. Десять баллов Райвенкло. Ступайте на своё место.
Мисс Гэмджи на миг оторопела, но быстро справилась с собой и прошла за свою парту, по пути бросив недоумевающий взгляд на Гарри и Гермиону. Они ответили ей точно таким же взглядом.
- Даже и представить себе не могу, – прошептала Гермиона.
- Даже и не пытаюсь, – вздохнул Гарри.
За посторонние разговоры на уроке оба старосты немедленно получили строгое замечание. Гарри едва обратил на него внимание, а вот Гермиона расстроилась. Весь урок она из кожи вон лезла, чтобы заслужить одобрение профессора МакГонагалл, и заслужила-таки. Она единственная из всего класса справилась с контрольным заданием (за пять минут пять раз изменить цвет и тип собственных волос). Для Гарри урок окончился плачевно. Юноша так и не смог сосредоточиться на работе, и в результате рассеянных манипуляций на его голове выросли иглы, как у дикобраза.
Разумеется, он не преминул немедленно уколоться об эту красоту и был весьма неприятно удивлён, когда пострадавшая рука начала распухать на глазах и дико чесаться.
- Так они ещё и ядовитые?! – взвыл староста, в отчаянии глядя в зеркало: вид, надо сказать, был умопомрачительный.
К тому же, заклинание обратной трансфигурации почему-то никак не действовало. На испуганный вопль «Почему?!» бесстрастная Минерва МакГонагалл не ответила, а повернулась к классу. Гермиона заработала ещё десять баллов, громко и чётко объяснив, что борьба с последствиями частичных анимагических превращений требует вмешательства целителя.
- И я, кажется, уже говорила об этом, мистер Поттер, - сухо произнесла госпожа директор, после чего велела мисс Гэмджи проводить старосту к мадам Помфри.
В больничное крыло они бежали со всех ног: до конца урока оставалось не больше пяти минут, а Гарри совершенно не хотелось красоваться в таком виде перед всей школой.
- Мерлин мой! – всплеснула руками школьная целительница, выглянув из своего кабинета. – Вот уж, понимаю, угораздило! Ну, это надолго. До вечера придётся повозиться… Бетти, принеси-ка мистеру Поттеру пижаму.
Мисс Гэмджи побежала исполнять поручение, а Гарри понуро сел на постель и от нечего делать огляделся по сторонам. Сегодня в больничном крыле других пациентов не было (что не могло не радовать). Все кровати были пусты. Дальнюю в правом ряду всё ещё скрывали высокие ширмы.
В этом маленьком закутке провёл последний месяц своей жизни герой войны Северус Снейп. Гарри вздохнул, вспомнив, как Гермиона призывала своих друзей проявить сознательность и навестить больного профессора, а они упирались и отнекивались. И теперь директрисе ничего не стоит утаивать от общественности факт его гибели: желающих проведать бывшего слизеринского декана в школе по-прежнему нет.
Пока его считали преступником, Снейп был, можно сказать, знаменит. Оказывается – Гарри этого не знал, Гермиона рассказала – имя бывшего директора Хогвартса не сходило со страниц газет, пока велось следствие по делу об убийстве Дамблдора и прочих злодеяниях «ближайшего сподвижника Вольдеморта». Репортёры вдохновенно поливали его грязью. Разъярённая толпа едва не взяла приступом госпиталь Святого Мунго, чтобы учинить над преступником самосуд, и сровняла с землёй его дом (да, у него, оказывается, был дом), голыми руками, без всякой магии… МакГонагалл говорила…
Но, как только Снейпа оправдали, – Минерва приложила к этому все усилия, - общественность сразу же потеряла интерес к его дальнейшей судьбе. Он остался один. Впрочем, он ведь всегда был один… Наверно, все думали, что ему так лучше. Наверно, он и сам так думал… раньше. Только не в последние дни, когда лежал, отгороженный от всего мира, наедине с болью, страхом и отчаянием.
Ни МакГонагалл, ни мадам Помфри, ни даже Санни не могли быть рядом с пациентом постоянно, а больше никто за ширмы и не заглядывал. А между тем ему было так нужно человеческое тепло и участие! Мадам Помфри сказала - «жизненно необходимо». Одиночество было для него пыткой. И, как выяснилось, всё на свете имеет предел, даже гордость Северуса Снейпа. Гарри помнит полные тоскливого ужаса чёрные глаза и холодные пальцы, схватившиеся за его руку…
Ох, зря он это вспомнил. В горле стало тесно и горько – прямо как тогда… Тогда он увидел настоящего Снейпа. Без маски негодяя, к которой все так привыкли, и без геройского нимба, нарисованного превыспренними речами коллег. Пока они разглагольствовали о «благородном сердце Северуса», это сердце, слабое, больное и измученное, уже переставало биться…
Чёрт, вот только зареветь не хватало! Тут и мадам Помфри, и мисс Гэмджи – ещё решат, что великовозрастный болван расстроился из-за дурацких иголок на голове… Гарри торопливо зашарил по карманам в безотчётной надежде каким-то чудом найти никогда не существовавший носовой платок.
- А я думала – кто это тут грустит? А это ты!..
Миссис Саншайн в числе прочих чудесных даров имела удивительную способность появляться как бы из ниоткуда. Вот и сейчас она подошла так незаметно, что Гарри чуть не ойкнул, услышав рядом её тихий голос.
- Что это с тобой, милый? – Санни удивлённо взглянула на то, во что превратились его волосы. – Откуда эти иглы? Ты на кого-то рассердился?
- А… это… - при виде миссис Саншайн молодые люди обычно теряли дар речи, и Гарри не был исключением. Даже сейчас, убитая горем, бледная и исхудавшая, Санни была умопомрачительно прекрасна.
Она присела рядом и протянула руку, словно хотела погладить старосту по голове. В другое время Гарри с восторгом принял бы эту ласку, но сейчас ему пришлось отодвинуться.
- Осторожно, профессор!.. Они ядовитые!..
Санни опустила руку и сострадательно покачала головой.
- Ядовитые! Надо же! Ах, бедный мой! – промолвила она. – Ты, наверно, опять поссорился с Джинни?
- Э… да… нет, вроде, - промямлил Гарри.
- Не ссорьтесь, не надо, - в синих, полных скорби глазах заблестели слёзы.
- Я больше не буду! – горячо пообещал Гарри; сейчас он готов был признаться в чём угодно и принести любую клятву, лишь бы прекрасная Санни не плакала.
- Вот и молодец, - тихо вздохнула она, встала и медленной, усталой походкой ушла за ширмы… за те самые ширмы.
- Она теперь спит там, - шепнула вернувшаяся мисс Гэмджи, - на его кровати… Бедняжка!.. Целительнице нельзя иметь такое чувствительное сердце!..
Элизабет всхлипнула и отвернулась, бросив Гарри пижаму.
- Переодевайтесь живее, сэр, и ложитесь, - произнесла девушка нарочито строгим тоном. – Лекарство уже готово... Или вам нравятся ваши колючки?
К вечеру волосы Гарри вновь обрели свой естественный вид, хотя на ощупь оставались жёсткими, как щетина. Мадам Помфри сказала, что и это тоже пройдёт, просто надо недельку помыть голову специальным шампунем. Вручив Гарри большой флакон чудодейственного средства, школьная целительница разрешила старосте покинуть больничное крыло.
Гарри возвращался в гостиную Гриффиндора в прекрасном настроении. Дело в том, что в течение дня ему целых пять раз посчастливилось лицезреть миссис Саншайн и даже перекинуться с нею ещё парой слов. По всей видимости, бедняжка Санни начинала приходить в себя после несчастья с профессором Снейпом. Во всяком случае, к ней потихоньку возвращался её чудесный дар: вселять в сердца всех окружающих покой и радость
Для того чтобы утешить или развеселить кого-то, Санни не нужны были ни слова, ни заклинания. Ей стоило лишь пройти мимо, бросив мимолётный взгляд, и ты чувствовал себя так, словно, придя с холода, сделал добрый глоток медовухи. Неудивительно, что с самого начала года все школьники только и мечтали о том, чтобы снова оказаться на уроке Защиты от Тёмных Искусств. Окунуться в океан света и любви, хотя бы на час позабыть о вражде, страхе и подозрениях, о ранах, которые война оставила почти в каждом сердце.
Да, что и говорить, если Санни уедет, для школы это будет очень тяжёлой потерей. Но Невилл прав: нельзя быть эгоистами. Если уж даже им самим тяжело выносить мрачную атмосферу нового Хогвартса, то для чуткой Санни пребывание здесь должно быть просто адом. Да и свинство это – сидеть в болоте злобы и уныния и ждать сложа руки, что придёт добрая волшебница и всех спасёт. Надо и самим что-то делать. Для начала – перестать ссориться и обижаться друг на друга по мелочам, а потом изобрести способ помирить враждующие факультеты…
Гарри мужественно нахмурился. Как всегда после общения с Санни в сердце крепла вера в то, что у них всё получится. А как же иначе? Надо только не терять надежды и вести себя достойно…
… Первое, что увидел Гарри, войдя в гостиную, была большая толпа студентов, сгрудившаяся вокруг стола. Через минуту староста понял, что в центре внимания собравшихся находится Джинни. До его слуха донёсся её звонкий голос:
- В общем, я так Хагриду и сказала: «Вам, профессор, только драконам зубы рвать и гиппогрифам когти стричь. А к таким нежным созданиям, как Дженни, вас и на милю подпускать нельзя».
- И Хагрид не обиделся? – спросил кто-то.
- Обиделся, конечно, - ответила Джинни, - а только что поделаешь, если это правда? Он мою бедняжку так схватил своими лапищами, что чуть рёбрышки не хрустнули! Она до сих пор от страха вся дрожит, вот, видите?..
Толпа заинтересованно наклонилась, разглядывая что-то на столе. Ребята, стоявшие сзади, поднимались на цыпочки и толкали передних, чтобы те подвинулись. Гарри почувствовал, как волосы на голове снова угрожающе встопорщились…
- Ну и вот, - продолжала Джинни. – Забрала я у него мою малышку и ушла… Иду и думаю: как дальше быть? И придумала. Вспомнила, что Гермиона говорила про зоомагазин. Пришлось отправляться туда…
- В Хогсмид? – удивились слушатели. – Но ведь ворота заперты!..
- А то я не знала! – фыркнула Джинни. – Поэтому и не пошла пешком. Я стащила метлу из чулана мадам Хуч…
«Так-так-так, - Гарри хотел было по привычке пригладить чёлку, но на всякий случай воздержался. - Побег с территории школы… кража школьного имущества…»
- Правда, замок никак не открывался, я взяла булыжник…
«Со взломом…»
- …потом, конечно, всё восстановила…
«… сокрытие улик…»
- … Правда, на обратном пути снова пришлось ломать. Ну да я же не об этом… Короче, прилетела я в магазин. Дженни я им, конечно, не сразу показала. Сначала расспросила по-хитрому продавца. Он сказал, что от них никто не сбегал…
- Так ты не спросила, кто это у тебя: мальчик или девочка? – хорошенькое дело, вторая староста школы и не думала порицать преступницу за нарушение целой кучи школьных правил!..
- Ой, Гермиона, мне не до этого было… Мне про другое было интереснее: чем лечить, чем кормить… Хозяин магазина посоветовал общеукрепляющую мышиную микстуру и специальное ранозаживляющее зелье… А ещё он сказал, что никаких блох, лишая и прочих гадостей у Дженни нет!
«Тьфу!» - подумал Гарри, обошёл сбрендивших однокашников и сердито плюхнулся на диван перед камином.
На диване уже сидел Невилл; зажав уши руками, он пытался читать учебник Зельеварения. На коврике стояла кошачья корзинка. Гермионин Живоглот томно растянулся на любимом одеяльце, наслаждаясь теплом очага.
- Столько шума из-за какой-то несчастной мыши! – проговорил, ни к кому особенно не обращаясь, победитель Вольдеморта. – По-моему, Джинни сошла с ума. Нашла себе забаву, ничего не скажешь!..
Рыжий кот лениво посмотрел на старосту одним глазом, зевнул и перевернулся на другой бок. Невилл глубоко вздохнул и опустил руки.
- Не будьте такой скотиной, сэр, - сказал он. – Я бы на вашем месте радовался!
- Чему, интересно? – Гарри метнул на друга свирепый взгляд.
- Тому, что моя любимая девушка больше не плачет, - ответил Невилл.
- А тебе не кажется, что это подлость – веселиться, когда у тебя родной брат умирает? – ехидно поинтересовался Гарри.
- Подлость? – Невилл отложил учебник и устало потёр виски. – Дурак ты, Поттер. Ну вот, допустим, я не веселюсь. Ты не веселишься. Что, Рону от этого лучше? Знаешь, если бы моя боль могла ему помочь, я бы прямо сейчас пошёл бы и… ну, не знаю… с Дракучей Ивой бы подрался. Расшибла бы она меня в лепёшку, и все сразу стало бы хорошо…
На «дурака» Гарри не обиделся. И вообще… Он вдруг почувствовал, что злость начала испаряться. Волосы на голове больше не пытались встать дыбом. Неудивительно: у Невилла был сейчас такой голос и такой взгляд…Сердце словно тронула чья-то ледяная рука. Это было похоже на могильный холод привидений. Гарри только сейчас понял, почему живым людям так неприятно соприкасаться с их прозрачными телами. Потому что для живого невыносим этот мёртвый покой полной безнадёжности…
Гарри повернул голову. Невилл сидел, сгорбившись, уронив руки на колени, и уставившись на огонь ничего не выражающим взглядом.
- Кстати, а что ты сказал МакГонагалл? – спросил староста: надо было срочно сменить тему.
- То и сказал, - Невилл слегка пожал плечами. – Что Джинни подобрала раненую летучую мышь и хочет её спасти, поэтому пропустит урок…
- Не может быть, - сказал Гарри, - МакГонагалл тебя чуть не расцеловала…
- Главное – не что сказать, а как, - отозвался Невилл. – А ещё я сказал госпоже директрисе, что новая привязанность поможет Джинни справиться с горем… Да и Гермиона немножко отвлеклась, слава Небесам…
Гарри пристыжено умолк. Невилл вздохнул, нахмурился, упрямо тряхнул своими прекрасными кудрями и снова открыл учебник. Понаблюдав некоторое время за тем, как друг, закусив губу, пытается сосредоточиться на своём занятии, Гарри произнёс:
- И как это ты умудряешься хоть что-то усвоить, когда тут такой бедлам?
Невилл вновь оторвался от книги, взглянул через плечо на галдящую толпу и криво усмехнулся. На его лицо опять упала тень отчаяния.
- А мне всё равно, - промолвил он. – Я и в тишине ничего не могу усвоить. Похоже, мне стоит прислушаться к советам Гермионы. Она права: выше головы не прыгнешь. В Зельеварении даже умные не всегда разбираются. А я тупой…
Невилл резко захлопнул учебник. Гарри показалось, что неудавшийся зельевар швырнёт книгу в огонь. Но Невилл держал её так крепко, словно она была спасательным кругом, а он – утопающим в бурном океане.
- Но только… а как же папа и мама? – промолвил он, посмотрев на старосту совершенно несчастными глазами. – Их ведь никто не спасёт!.. Лига Алхимиков отказалась, Магистры сказали, что это невозможно… Сказали, что даже сам Николас Фламель не смог бы сварить такое зелье… Но откуда они знали? Фламель умер, а что он мог или не мог, знал только он сам!..
Невилл снова перевёл взгляд на учебник. Новая книга уже успела изрядно истрепаться. Немудрено: Невилл не расставался с ней даже ночью, пытаясь при свете волшебной палочки постичь недоступные его уму тайны. И в Большом зале во время трапез, и на прогулках – учебник всегда был при нём. Гарри подозревал, что Невилл вполне может прихватить его даже на матч по квиддичу…
- А помнишь, - заговорил Невилли, посмотрев на огонь; Гарри показалось, что в тёмных глазах юноши блеснули слёзы. – Помнишь, что сказал профессор Слагхорн? Он сказал, что профессор Снейп мог бы стать вторым Фламелем… Если бы у него была другая жизнь. Без войны, без горя… Я никак не могу забыть эти слова. Ведь у него могла начаться такая жизнь! Если бы он выздоровел… Тридцать восемь лет – это же только начало… начало расцвета для учёного… да и вообще… Гарри, я думал, - вот бы он меня научил… Но я и вправду бестолочь. С таким, как я, возиться – одно мучение. Особенно для него. Я бы лучше к нему в прислуги нанялся. Бесплатно. В лаборатории грязной работы много, а эльфу её не доверишь… Вот я бы и пахал вместо эльфа. Чтобы профессор мог спокойно наукой заниматься. Взамен я бы только попросил его изобрести зелье. Я уверен, он бы не отказался. Если он настоящий ученый, то непременно заинтересовался бы такой задачей!.. Правда?..
Гарри смог только кивнуть в ответ.
- И даже если бы у него ничего не получилось, - продолжал Невилл, - всё равно… Я же никак не отблагодарил его за бабушку. Да и за себя тоже и за Джин, и за Луну... Он столько раз выручал нас, а мы… Я теперь часто вспоминаю прошлый год. Всё пытаюсь себе представить, каково ему было. Одному… С ним все сквозь зубы разговаривали, ну, коме Кэрроу, конечно. А у него лицо совсем как маска стало. Неживое. Даже когда ругался. Кричит на меня, а глаза пустые и…
- Окклюменция, - вдруг догадался Гарри.
- Что? – прерванный на полуслове Невилл вздрогнул и удивлённо посмотрел на друга.
- Он и раньше так делал, - сказал Гарри, - поэтому у него были такие странные глаза… Чтобы закрыть сознание, надо освободиться от эмоций… Наверно, он боялся, что кто-нибудь догадается… Или просто по привычке… Ладно, извини, это я так…
Невилл отвернулся и махнул рукой.
- Да теперь-то какая разница! – горько проговорил он и снова уставился на учебник, словно это была не книга, а шкатулка с таинственным кладом.
- Наверно, профессор Слагхорн прав, тёмное это дело - Зельеварение! – вздохнул Невилл спустя пару минут.
- Кажется, для Снейпа всё было яснее ясного, - отозвался Гарри; подумав немного, он поведал Невиллу об учебнике Принца-Полукровки.
К концу рассказа изумление в глазах Невилла сменилось отчаянием.
- Мерлиновы кальсоны! – воскликнул юноша. – Неужели, книга так и пропала?!.. Гарри, ты убийца! Зачем ты мне это рассказал?!
Он уронил свой учебник на пол и закрыл лицо руками.
- Чёрт! – простонал Невилл. – Профессор, что ж вы так?! Никакой надежды нам не оставили!.. Нечестно! Мы же даже напиться не можем за упокой вашей души!.. Гарри, а может, всё-таки, можем? Может, хотя бы душа всё-таки сохранилась, а?
- Вряд ли, - вздохнул Гарри. – Ты же слышал: Санни сказала, что человека по имени Северус Снейп больше нет на свете. А ведь их жизни были связаны, и она чувствовала его как саму себя. Санни осталась жива, а значит, профессор Снейп не умер. Просто исчез. В книге сказано, что исчезнуть можно только целиком, вместе с душой. Гермиона же ясно объяснила: это колдовство позволяет сделать бывшее небывшим. Так что, теперь можно сказать, что Северуса Снейпа никогда и не было…
- Но, может, Гермиона что-то напутала! – не сдавался Невилл.
- Когда это Гермиона что-нибудь путала? – вздохнул Гарри.
Аргумент был веский.
- Ужасно! – Невилл всхлипнул.
- Наитемнейшая магия, - развёл руками староста.
Они немного помолчали. Невилл вытер глаза и подобрал с ковра учебник.
- Какая потеря! – прошептал юноша, аккуратно пряча книгу в сумку. – Да, теперь я точно знаю, что он смог бы мне помочь… Как страшно, что я сам уже никогда и ничем не смогу помочь ему!..
Гарри Поттеру снилось, что Битва за Хогвартс закончилась совсем по-другому. Он лежал мёртвым на поле для квиддича, а рядом с ним лежали Рон, Гермиона, Невилл, Джинни, мисс Гэмджи, мистер и миссис Уизли и множество других, знакомых и незнакомых людей. Вернее, трупов. В небе ярко сияла полная луна. По полю боя брела одинокая фигура в тёмной мантии. Вот она подошла поближе, и Гарри узнал Минерву МакГонагалл. Госпожа директор выглядела крайне недовольной.
- Безобразие, мистер Поттер, - промолвила она, гневно сверкая очками в прямоугольной оправе. – Вы прогуляли все уроки, как не стыдно? А ещё староста школы! Десять баллов с Гриффиндора! Немедленно поднимайтесь!
Гарри хотел было возразить, что убитые имеют право не ходить на занятия, но не смог издать ни звука.
«Мёртвые не разговаривают!» - вспомнил он и испугался: как же он теперь оправдается? А если директриса разозлится ещё сильнее? И снимет с Гриффиндора все баллы, а с него – значок старосты!..
Но МакГонагалл вдруг перестала сердиться. Её лицо жалобно сморщилось, из-под очков поползли слёзы.
В окно и в самом деле таращилась полная луна. Прямо в лицо, чтоб её… Отходя ко сну, Гарри забыл задёрнуть полог. Над соседней кроватью склонилась тоненькая фигурка в пижаме. Молочный свет лился на растрёпанные рыжие волосы.
- Э… любимая, ты случайно кровати не перепутала? – на всякий случай спросил Гарри.
Джинни не ответила. Зато Невилл резко поднялся и сел в постели, широко распахнув глаза.
- Что, Джин, опять Кэрроу? – быстро проговорил он. – Надо сказать профессору Снейпу, он на нашей стороне…
Он моргнул и проснулся окончательно.
- Джин, что случилось? – спросил Невилл, в тревоге глядя на плачущую девушку.
- Моя Дженни! – простонала та. – Она… она… умирает!
Только сейчас Гарри заметил, что левой рукой Джинни прижимает к груди нечто тёмное, похожее на скомканную тряпку. Нашарив на тумбочке очки и напялив их на нос, он разглядел безжизненно висящее крыло…
- Невилл, спаси её, пожалуйста! – девушка с мольбой протянула своё несчастное сокровище ошарашенному Невиллу. – Ты сможешь, я знаю!.. Я слышала, как профессор Спраут говорила, что у тебя добрые руки!.. Помнишь, в прошлом году?.. У неё засох какой-то ужасно редкий кустик…
- Лимонник луноцветный, - сказал Невилл, спуская ноги с кровати и нашаривая тапочки; Гарри сделал то же самое.
- Ну да… Ты же смог его оживить!.. Она сказала – это потому что у тебя такие руки!.. Какая разница – растение или животное?.. Невилл! Пожалуйста!..
Невилл осторожно взял из рук Джинни маленькое обмякшее тельце.
- Идём вниз, там удобнее, - сказал он и первый поспешил прочь из спальни.
И тут случилось чудо: Джинни обернулась к Гарри.
- Прости меня, пожалуйста, - торопливо проговорила она, размазывая по щекам слёзы. – Невилл и я… это не то, что ты думаешь... Это… это как у вас с Гермионой… Мы были вместе на войне… И потом, он правда смог спасти тот дурацкий куст… А тебе Дженни всё равно не нравится… Просто я устала… устала от несчастий… Я не хочу, чтобы ещё кто-нибудь умер… даже если это всего лишь маленькая мышка!..
Последние слова поразили юношу в самое сердце. Ревность, душившая его с самого утра вдруг куда-то испарилась, и он вдруг осознал, что и сам чувствует то же самое.
- И ничего я такого не подумал! – произнёс Гарри дрожащим от волнения голосом. – Я всё понимаю!.. И Дженни мне вовсе не не нравится… Ну, то есть… Идём скорее!..
Прибежав в гостиную, они увидели перепуганную и расстроенную Гермиону. Она, закусив губу и нервно теребя волосы, смотрела на Невилла, который наклонился над столом.
- Похоже, мы опоздали, - печально промолвил победитель змеи.
Джинни вскрикнула и метнулась к столу. На нём на расстеленном носовом платке лежала бедняжка Дженни. Сейчас это хрупкое и нежное создание не вызывало у Гарри никаких чувств кроме жалости. Он решительно шагнул вперёд и взял мышку со стола. Со сложенными крыльями в ладонях она умещалась с трудом. Мягкая шёрстка и впрямь оказалась очень приятной на ощупь, а голая кожица крылышек была похожа на шёлк. Гарри до отчаяния захотелось, чтобы эта горстка тонких косточек и пушистого меха ожила. Но полузакрытые глазки были тусклы, а маленькая головка безжизненно свесилась набок…
- Она перестала дышать, - сказал Невилл, - прямо здесь, как только я её принёс…
Джинни ахнула и накрыла руки Гарри своими. Её пальцы дрожали. Она погладила бархатную тёмно-коричневую щёчку…
- Бедняжка… моя бедняжка… - прошептала девушка, глотая слёзы, - как же так!..
- Искусственное дыхание! – воскликнула Гермиона так, что все вздрогнули.
- Что? – не поняли Невилл и Джинни
- Маггловские врачи так делают, - волнуясь, заговорила отличница, - а ещё непрямой массаж сердца… иногда помогает… Надо ей в носик подуть… и грудку помассировать, чтобы сердечко снова забилось…
Гарри посмотрел на мышку с большим сомнением. Ему, конечно, было её жалко, а ещё больше было жаль Джинни, но…
Впрочем, рассуждать было некогда. Победитель Вольдеморта собрался с духом, вдохнул поглубже…
- Гарри, - Джинни робко тронула жениха за плечо, - пожалуйста, пусть лучше Невилл!..
Гарри отнюдь не возражал. В конце концов, Невилл привык возиться со всякими сомнительными существами вроде Тревора и даже не брезговал носить свою жабу на голове под шляпой…
- Так значит, подуть в носик? – деловито осведомился Невилл, забирая у Гарри мышку.
- Да, как будто шарик надуваешь, - кивнула, шмыгнув носом, Гермиона. – Только осторожно… Дженни, всё-таки, не шарик…
- Это и флоббер-червю понятно, - проворчал Невилл.
Положив мышку на стол, он двумя пальцами приподнял поникшую мордочку и прижался губами к маленькому чёрному рыльцу. В принципе, подумал Гарри, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог. Но раз уж профессор Спраут сказала, что у Невилла какие-то особенные руки…
Руки как руки… С виду ничего особенного. Не пухлые и не худые, довольно крупные. Пожалуй, для такой мелкой пациентки требовалось что-нибудь поизящнее… хотя…
Чем Дольше Гарри смотрел на друга, тем яснее понимал: Невилл – именно то, что нужно маленькому беспомощному созданию. Именно такие руки - большие и надёжные, уверенные и нежные. Чуткие пальцы гладили светлый мех на хилой грудке, и вдруг Гарри увидел, как тощие ребрышки судорожно дёрнулись раз, другой… и задвигались. Дженни снова дышала.
- Молодец, маленькая, - промолвил Невилл, продолжая гладить мышку, - молодец… Девочки, нужно что-нибудь тёплое… Одеяльце или шарф…
Но Джинни и Гермиона замерли с открытыми ртами, растерянно глядя друг на друга. Способность соображать у них, видимо, отбило начисто. Зато Гарри не растерялся. Подбежав к Живоглотовой корзинке, он вытряхнул из неё безмятежно спавшего кота и, не обращая внимания на сердитое фырканье, достал из корзинки мягкое фланелевое одеяльце. Фырканье перешло в истошный мряв, когда Живоглот увидел, что наглый человек покусился на его любимое имущество.
- Согрей его, - велел Невилл.
- Кого? – не понял Гарри.
- Не кого… одеяльце… И лучше не колдовством, а у живого огня.
Гарри торопливо пробормотал заклинание и, когда подёрнутые пеплом угли снова вспыхнули ярким пламенем, принялся греть одеяльце, отпихивая локтями обеспокоенного кота.
- Хорошо, - сказал Невилл, подходя и усаживаясь на пол рядом со старостой, - давай сюда…
Он завернул Дженни в тёплую ткань, при этом не переставая что-то бормотать. Гарри сначала подумал, что Невилл колдует, но, прислушавшись, понял, что ничего подобного.
- Хорошая Дженни, - приговаривал новоиспечённый чудотворец, - умная малышка… красавица… самая лучшая на свете…
- Она должна чувствовать, что её любят, - пояснил он, перехватив удивлённый взгляд старосты, - тогда она захочет жить дальше…
Гермиона и Джинни, присев на корточки, не сводили с Невилла восхищённых глаз.
А Дженни вдруг взяла и высунула язык. Наверно, хотела облизнуться, но у неё ничего не вышло: силёнок не хватило. Розовый лоскуток так и остался торчать из приоткрытого ротика.
- Гарри, сгоняй наверх, - попросил Невилл, внимательно поглядев на свою пациентку, - возьми из моего набора для зельеделия пипетку… Дженни надо напоить.
- Я вчера пыталась, - сказала Джинни, - но…
Дальше Гарри не услышал, потому что уже бежал по винтовой лестнице. Возвращаясь назад, он услышал голос Гермионы:
- …что она чистая? Если на ней остались хоть следы, например, того же экстракта белладонны…
- Гермиона, - вздохнул Невилл, - я, конечно, был самым тупым учеником в нашем классе. Но кое-чему профессор Снейп меня всё-таки научил. Например, чистить котлы и прочее оборудование. Думаю, в этом я понимаю больше, чем вы все вместе взятые: меня профессор наказывал вдвое чаще… Спасибо, Гарри.
Джинни сбегала к столику, на котором стоял графин, и принесла стакан воды.
- Ой, какие у Дженни миленькие зубки! – восхитилась Джинни, глядя на крошечные клыки.
- Как у вампира, - сказал Гарри, - вот погоди, ещё окажется, что она жутко кусачая!..
- Не окажется, - отмахнулась от него Джинни, - моя девочка самая ласковая на свете!.. Ой! Невилл, Невилл, она глотает! Честно!.. Гляди, Гермиона! Дженни пьёт!.. Ах ты, моя радость!..
- Ну, ладно, хватит, - решил Невилл, когда четвёртая капля воды покатилась по взъерошенной мордочке: Дженни смогла сделать лишь три глотка, а потом язычок снова свесился набок. – Через час ещё попробуем…
- Э… через час? – Гарри посмотрел на часы: половина второго пополуночи. – А мы что, спать не пойдём?
- Вы можете пойти поспать, - ответил Невилл, - а мне пока придётся посидеть с Дженни… С тем кустом я почти двое суток просидел…
- Я буду носить тебе еду, - пообещала Джинни, - как тогда…
- Спасибо, Джин, - впервые за эти несколько дней улыбка Невилла не была печальной. – Но, думаю, на сей раз таких подвигов не понадобится. Может, и тогда не нужно было столько сидеть, но куст ведь не дышит, как было узнать, что он ожил?
- Я не пойду спать, - сказала Джинни, - я хочу быть рядом с Дженни.
- Я тоже, - промолвила Гермиона, - а то я буду волноваться.
- Я буду честен, - произнёс Гарри, - мышь, конечно, замечательная во всех отношениях, но я хочу быть рядом со своей любимой девушкой.
С этими словами он улёгся на ковёр и положил голову на колени Джинни.
- Обломись, Барашек, - проговорил Гарри Поттер, лукаво взглянув на Невилла. – Теперь это моё место!
- Наконец-то ты это понял, - усмехнулся Невилл, глядя в огонь.
Джинни погладила жениха по голове, и Гарри почувствовал, как волосы снова становятся мягкими без всякого шампуня. Юноша закрыл глаза.
- Ты волшебник, Невилл, дружище, - пробормотал он, засыпая. – Настоящий волшебник!..
Морвен, мать- наместница - Обломись, Барашек, - проговорил Гарри Поттер, лукаво взглянув на Невилла. – Теперь это моё место!
- Наконец-то ты это понял, - усмехнулся Невилл, глядя в огонь. ППКС!
Здорово! Очень интересно читать и невероятно приятно. Часто в фиках звучит про Севу "злобная летучая мышь-переросток!", а у тебя такая нежная, трогательная мышка! Как-то читаешь, что от заботы о ней им всем становится легче, и у самой на душе светлеет. А Невилл! Просто роскошно! Тоже очень нравится!
Молодец! Получается, на мой взгляд, просто отлично! 5 баллов по 5-бальной шкале!
ЗЫ Нашла пару шлепанцев, попозже еще раз перечитаю, и если что, напишу. Споки!!!
В принципе, подумал Гарри, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог. Может, тут выделить в прямую речь? Или написать так: Гарри подумал, что, в принципе, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог.
Гарри мужественно нахмурился. Слушай, немножко режет глаз. Может подправить как-нибудь? Как будто все, кто пытается вести себя мужественно хмурятся для этого.)))
Так ты не спросила, кто это у тебя: мальчик или девочка? – хорошенькое дело, вторая староста школы и не думала порицать преступницу за нарушение целой кучи школьных правил!.. Может быть, здесь сразу уточнить , что это Гермиона спрашивает? А то получается, что это ясно по умолчанию – раз староста, значит Гермиона, потому что на факультете только два старосты – девушка и парень, а раз это не Гарри, значит Герми, потому что кто же еще может быть старостой?)))
Вот! И еще хотела добавить! Очень приятный мягкий юмор. Даже не юмор, а...Не знаю, как сказать. Ну например, как Невилл сказал, что ему все равно,где заниматься, в шуме или в тишине, потому что и так, и так ничего не усваивает. Еще про сердце Снейпа, которое называли благородным, а оно уже переставало биться и всем было до фонаря.(Ну, это, конечно уже не про юмор.))) Колючки Гарри понравились, очень забавно. И то как он про себя обозначал преступления Джинни, когда она про зоомагазин рассказывала. Да и вообще все очень, очень здорово!
Ведьма или ангел, птица или зверь, - вернись, я оставлю открытым окно и незапертой дверь...(с)
Я прочитала, чесно, еще вчера. Просто в восторге! Ческа, не придирайся, все там понятно, все прекрасно, ничего править не надо. Пять баллов! Аффтар, ну что ты делаешь? Если ты и дальше в таком духе будешь писать Невилла, я в заключении этой истории стану невилломанкой, тем более, что предпосылки уже есть. Очень нравится, как ты мягко вставляешь кусочки про Снейпа в его как бы отсутствие. Гарри тут просто неподражаем, своим поведением, мыслями и репликами, спелись вы однако ))) И Санни тут у тебя настоящее солнышко - вышло, посветило и опять ушло ))) В общем, замечательно, порадовала ты нас!
Neya@ Ческа, не придирайся, все там понятно, все прекрасно, ничего править не надо. Дык... Я ж не по злобе...Я так, чтоб довести до совершенства...Я ж не настаиваю.
Как всегда понравилось. много замечательных. Хоть а рамочку и на стенку. Особенно "хорош" Гарри: любимая девушка за живое существо переживает, а он пошел в уголовном кодексе разбираться, тоже мне прокурор, хорошо хоть Северуса, то есть мышу спасли. А что ж Санни так и уедет, ничего не узнав?
Мне способы лечения Невилла нравятся больше, чем методы Санни. Казалось бы у обоих одной из составляющих является любовь к пациенту. Но у Санни эта ее Магия Любви какая-то искусственная, да и не слишком... честная что ли. А у Невилла любовь настоящая, искренняя, земная.
Земи, Санни ведь не человек, вернее, она ещё только учится быть человеком. Фейри опасные существа. Видишь, какая она неуклюжая))) Наполовину здесь, наполовину ещё там. Она старается, но иногда выходит наперекосяк. А Невилл - да, хороший парень. Мне он тоже нравится)))
Морвен, мать-наместница. Сюжет самой проды очень захватывает! Как всегда, мне очень нравится, когда ты пишешь о животных, тут уж я не властна над собой Что особенно понравилось: - Хорошая Дженни, - приговаривал новоиспечённый чудотворец, - умная малышка… красавица… самая лучшая на свете… - Она должна чувствовать, что её любят, - пояснил он, перехватив удивлённый взгляд старосты, - тогда она захочет жить дальше…А Дженни вдруг взяла и высунула язык. Наверно, хотела облизнуться, но у неё ничего не вышло: силёнок не хватило. Розовый лоскуток так и остался торчать из приоткрытого ротика.
- Ну, ладно, хватит, - решил Невилл, когда четвёртая капля воды покатилась по взъерошенной мордочке: Дженни смогла сделать лишь три глотка, а потом язычок снова свесился набок. – Через час ещё попробуем…[L] [L] Настолько точные описания, что так и видишь это беспомощное создание, целиком зависящее от рук спасающего его!<br>Подобно [L]Neya@[/L] тоже скоро стану Невилломанкой, он становится все более человечным, несмотря на то, что волшебник
-
-
08.05.2010 в 23:18- Ну, и что я ей скажу? – ворчал Гарри Поттер, сердито глядя на яичницу-глазунью. – Голова заболела?.. Ногу сломала?.. Боюсь, для МакГонагалл уважительная причина только одна – смерть студента…
- Гарри, не надо! – от такой шутки Гермиону аж передёрнуло; после трагедии с Роном это было, пожалуй, вполне объяснимо.
- Извини, - опомнился Гарри, - вырвалось… случайно…
- Можно сказать госпоже МакГонагалл, что Джинни, - начала было Гермиона, но тотчас сама себя перебила:
- Дожили! Двое старост школы думают, как обмануть директора!
- А пусть Невилл что-нибудь придумает, - не без ехидства предложил Гарри, - он не староста. К тому же, ему явно понравилась эта замухрышка Дженни…
- Я не имею ничего против летучих мышей, - спокойно подтвердил Невилл. – А против Дженни – в особенности.
- Вон даже как! – удивился Гарри. - Интересно, чем это она лучше других?
- Тем, что она нравится Джинни, - ответил Невилл.
Гарри ревниво засопел.
- Гарри, прекрати, - поморщилась Гермиона. – Мы так и не придумали, что скажем МакГонагалл...
- Мы ей скажем правду, - по-прежнему спокойно и серьёзно промолвил Невилл.
- Что?! – изумились двое старост.
- То есть, ты предлагаешь сказать, что Джинни подобрала полудохлую летучую мышь и теперь возится с ней вместо уроков? – уточнил Гарри.
- Примерно так, - кивнул Невилл; его друзья переглянулись.
- Знаешь, я не самоубийца, чтобы говорить такое директрисе, - признался сбитый с толку Гарри.
- Я тоже, - поддержала его Гермиона.
Невилл улыбнулся краешком губ.
- Тогда я сам скажу, - решил он, поднимаясь из-за стола. – Идёмте, провожу вас к МакГонагалл…
В классе Трансфигурации двое старост уселись за парту и, вытаскивая из сумок учебники, тетради и чернильницы с перьями, украдкой поглядывали на учительскую кафедру. Вернее, на стоявших рядом с ней Минерву МакГонагалл и Невилла.
Невилл что-то говорил, сосредоточенно хмурясь и иногда задумываясь: видимо, подбирал слова. Госпожа директор слушала его очень внимательно. Поначалу она выглядела сердитой, но постепенно выражение строгого лица смягчилось…
- И всё-таки, он похож на ангела, - вдруг шепнула Гермиона, слегка толкнув Гарри локтём. – Не знаю, не видела его, когда он ругался со Снейпом… Может быть, тогда он и впрямь напоминал барашка… Но сейчас – настоящий ангел!
Гарри скептически усмехнулся. Ему, откровенно говоря, больше устраивал вариант Джинни. Она в прошлом году ласково прозвала Невилла Барашком – за кудрявые волосы и упрямство. Гермиона, впервые услышав это прозвище, не согласилась и предложила более лестное сравнение. И сейчас, пожалуй (Гарри с досадой поморщился), оно было гораздо вернее.
Конечно, это всё девчачьи сантименты, но и в самом деле: мягкие тёмные кудри до плеч, тёплый лучистый взгляд и печальная улыбка… Ни намёка на упрямство – весь облик выражает тихую просьбу. Интересно, что он, всё-таки, говорит? Директриса выглядит растроганной едва ли не до слёз…
- Ангелы толстыми не бывают, - всё-таки проворчал Гарри.
- Ты что, Гарри! Да разве Невилл толстый? – удивилась Гермиона. – Да он просто в плечах пошире, чем, скажем, ты или… - она осеклась и побледнела. – В общем, ты неправ. Невилл – очень красивый парень. Тебе этого не понять, потому что ты не девушка. А я вижу… Мы привыкли с детства, что он этакий увалень неуклюжий, а теперь он совсем другой стал… И не толстый он совсем, просто не тощий. А ты за что-то на него злишься, поэтому так говоришь.
Она замолчала и отвернулась.
Гарри хмыкнул, выражая своё несогласие, хотя в глубине души прекрасно сознавал, что Гермиона права – и относительно Невилловой вполне даже атлетической фигуры, и относительно того, что он, Гарри, почему-то сердится на друга за его жалость к этой злосчастной летучей мыши… Или за то, что Невилл не осуждает дурацкую затею Джинни… Или за то, что…
- Думаю, вы совершенно правы, мистер Лонгботтом, - подводя итог беседы, госпожа директор заговорила чуть громче. – Надеюсь, мы и впредь сможем полагаться на вас, не правда ли?
И Минерва МакГонагалл ласково улыбнулась новоиспечённому гению дипломатии, кивком отпуская его восвояси. Ибо Невилл не изучал Трансфигурацию на уровне ЖАБА и должен был поспешить на свою любимую Гербологию.
Старомодно поклонившись директрисе (бабушкино воспитание), Невилл улыбнулся друзьям и был таков. Гарри и Гермиона проводили его жалобными взглядами: теперь им предстояло теряться в догадках как минимум часа полтора…
Любопытство разгорелось ещё сильнее, когда, через десять минут после начала урока, в дверь негромко постучали, и в класс робко заглянула запыхавшаяся и растрёпанная мисс Гэмджи.
- П-профессор МакГонагалл, - виновато пролепетала девушка, - простите меня пожалуйста, я…
- Проходите, Элизабет, - совершенно спокойно промолвила директриса, - я в курсе событий, мистер Лонгботтом мне уже всё рассказал. Я считаю, что за вашу чуткость и отзывчивость ваш факультет должен быть награждён. Десять баллов Райвенкло. Ступайте на своё место.
Мисс Гэмджи на миг оторопела, но быстро справилась с собой и прошла за свою парту, по пути бросив недоумевающий взгляд на Гарри и Гермиону. Они ответили ей точно таким же взглядом.
- Даже и представить себе не могу, – прошептала Гермиона.
- Даже и не пытаюсь, – вздохнул Гарри.
За посторонние разговоры на уроке оба старосты немедленно получили строгое замечание. Гарри едва обратил на него внимание, а вот Гермиона расстроилась. Весь урок она из кожи вон лезла, чтобы заслужить одобрение профессора МакГонагалл, и заслужила-таки. Она единственная из всего класса справилась с контрольным заданием (за пять минут пять раз изменить цвет и тип собственных волос). Для Гарри урок окончился плачевно. Юноша так и не смог сосредоточиться на работе, и в результате рассеянных манипуляций на его голове выросли иглы, как у дикобраза.
Разумеется, он не преминул немедленно уколоться об эту красоту и был весьма неприятно удивлён, когда пострадавшая рука начала распухать на глазах и дико чесаться.
- Так они ещё и ядовитые?! – взвыл староста, в отчаянии глядя в зеркало: вид, надо сказать, был умопомрачительный.
К тому же, заклинание обратной трансфигурации почему-то никак не действовало. На испуганный вопль «Почему?!» бесстрастная Минерва МакГонагалл не ответила, а повернулась к классу. Гермиона заработала ещё десять баллов, громко и чётко объяснив, что борьба с последствиями частичных анимагических превращений требует вмешательства целителя.
- И я, кажется, уже говорила об этом, мистер Поттер, - сухо произнесла госпожа директор, после чего велела мисс Гэмджи проводить старосту к мадам Помфри.
В больничное крыло они бежали со всех ног: до конца урока оставалось не больше пяти минут, а Гарри совершенно не хотелось красоваться в таком виде перед всей школой.
-
-
08.05.2010 в 23:19Мисс Гэмджи побежала исполнять поручение, а Гарри понуро сел на постель и от нечего делать огляделся по сторонам. Сегодня в больничном крыле других пациентов не было (что не могло не радовать). Все кровати были пусты. Дальнюю в правом ряду всё ещё скрывали высокие ширмы.
В этом маленьком закутке провёл последний месяц своей жизни герой войны Северус Снейп. Гарри вздохнул, вспомнив, как Гермиона призывала своих друзей проявить сознательность и навестить больного профессора, а они упирались и отнекивались. И теперь директрисе ничего не стоит утаивать от общественности факт его гибели: желающих проведать бывшего слизеринского декана в школе по-прежнему нет.
Пока его считали преступником, Снейп был, можно сказать, знаменит. Оказывается – Гарри этого не знал, Гермиона рассказала – имя бывшего директора Хогвартса не сходило со страниц газет, пока велось следствие по делу об убийстве Дамблдора и прочих злодеяниях «ближайшего сподвижника Вольдеморта». Репортёры вдохновенно поливали его грязью. Разъярённая толпа едва не взяла приступом госпиталь Святого Мунго, чтобы учинить над преступником самосуд, и сровняла с землёй его дом (да, у него, оказывается, был дом), голыми руками, без всякой магии… МакГонагалл говорила…
Но, как только Снейпа оправдали, – Минерва приложила к этому все усилия, - общественность сразу же потеряла интерес к его дальнейшей судьбе. Он остался один. Впрочем, он ведь всегда был один… Наверно, все думали, что ему так лучше. Наверно, он и сам так думал… раньше. Только не в последние дни, когда лежал, отгороженный от всего мира, наедине с болью, страхом и отчаянием.
Ни МакГонагалл, ни мадам Помфри, ни даже Санни не могли быть рядом с пациентом постоянно, а больше никто за ширмы и не заглядывал. А между тем ему было так нужно человеческое тепло и участие! Мадам Помфри сказала - «жизненно необходимо». Одиночество было для него пыткой. И, как выяснилось, всё на свете имеет предел, даже гордость Северуса Снейпа. Гарри помнит полные тоскливого ужаса чёрные глаза и холодные пальцы, схватившиеся за его руку…
Ох, зря он это вспомнил. В горле стало тесно и горько – прямо как тогда… Тогда он увидел настоящего Снейпа. Без маски негодяя, к которой все так привыкли, и без геройского нимба, нарисованного превыспренними речами коллег. Пока они разглагольствовали о «благородном сердце Северуса», это сердце, слабое, больное и измученное, уже переставало биться…
Чёрт, вот только зареветь не хватало! Тут и мадам Помфри, и мисс Гэмджи – ещё решат, что великовозрастный болван расстроился из-за дурацких иголок на голове… Гарри торопливо зашарил по карманам в безотчётной надежде каким-то чудом найти никогда не существовавший носовой платок.
- А я думала – кто это тут грустит? А это ты!..
Миссис Саншайн в числе прочих чудесных даров имела удивительную способность появляться как бы из ниоткуда. Вот и сейчас она подошла так незаметно, что Гарри чуть не ойкнул, услышав рядом её тихий голос.
- Что это с тобой, милый? – Санни удивлённо взглянула на то, во что превратились его волосы. – Откуда эти иглы? Ты на кого-то рассердился?
- А… это… - при виде миссис Саншайн молодые люди обычно теряли дар речи, и Гарри не был исключением. Даже сейчас, убитая горем, бледная и исхудавшая, Санни была умопомрачительно прекрасна.
Она присела рядом и протянула руку, словно хотела погладить старосту по голове. В другое время Гарри с восторгом принял бы эту ласку, но сейчас ему пришлось отодвинуться.
- Осторожно, профессор!.. Они ядовитые!..
Санни опустила руку и сострадательно покачала головой.
- Ядовитые! Надо же! Ах, бедный мой! – промолвила она. – Ты, наверно, опять поссорился с Джинни?
- Э… да… нет, вроде, - промямлил Гарри.
- Не ссорьтесь, не надо, - в синих, полных скорби глазах заблестели слёзы.
- Я больше не буду! – горячо пообещал Гарри; сейчас он готов был признаться в чём угодно и принести любую клятву, лишь бы прекрасная Санни не плакала.
- Вот и молодец, - тихо вздохнула она, встала и медленной, усталой походкой ушла за ширмы… за те самые ширмы.
- Она теперь спит там, - шепнула вернувшаяся мисс Гэмджи, - на его кровати… Бедняжка!.. Целительнице нельзя иметь такое чувствительное сердце!..
Элизабет всхлипнула и отвернулась, бросив Гарри пижаму.
- Переодевайтесь живее, сэр, и ложитесь, - произнесла девушка нарочито строгим тоном. – Лекарство уже готово... Или вам нравятся ваши колючки?
-
-
08.05.2010 в 23:19К вечеру волосы Гарри вновь обрели свой естественный вид, хотя на ощупь оставались жёсткими, как щетина. Мадам Помфри сказала, что и это тоже пройдёт, просто надо недельку помыть голову специальным шампунем. Вручив Гарри большой флакон чудодейственного средства, школьная целительница разрешила старосте покинуть больничное крыло.
Гарри возвращался в гостиную Гриффиндора в прекрасном настроении. Дело в том, что в течение дня ему целых пять раз посчастливилось лицезреть миссис Саншайн и даже перекинуться с нею ещё парой слов. По всей видимости, бедняжка Санни начинала приходить в себя после несчастья с профессором Снейпом. Во всяком случае, к ней потихоньку возвращался её чудесный дар: вселять в сердца всех окружающих покой и радость
Для того чтобы утешить или развеселить кого-то, Санни не нужны были ни слова, ни заклинания. Ей стоило лишь пройти мимо, бросив мимолётный взгляд, и ты чувствовал себя так, словно, придя с холода, сделал добрый глоток медовухи. Неудивительно, что с самого начала года все школьники только и мечтали о том, чтобы снова оказаться на уроке Защиты от Тёмных Искусств. Окунуться в океан света и любви, хотя бы на час позабыть о вражде, страхе и подозрениях, о ранах, которые война оставила почти в каждом сердце.
Да, что и говорить, если Санни уедет, для школы это будет очень тяжёлой потерей. Но Невилл прав: нельзя быть эгоистами. Если уж даже им самим тяжело выносить мрачную атмосферу нового Хогвартса, то для чуткой Санни пребывание здесь должно быть просто адом. Да и свинство это – сидеть в болоте злобы и уныния и ждать сложа руки, что придёт добрая волшебница и всех спасёт. Надо и самим что-то делать. Для начала – перестать ссориться и обижаться друг на друга по мелочам, а потом изобрести способ помирить враждующие факультеты…
Гарри мужественно нахмурился. Как всегда после общения с Санни в сердце крепла вера в то, что у них всё получится. А как же иначе? Надо только не терять надежды и вести себя достойно…
… Первое, что увидел Гарри, войдя в гостиную, была большая толпа студентов, сгрудившаяся вокруг стола. Через минуту староста понял, что в центре внимания собравшихся находится Джинни. До его слуха донёсся её звонкий голос:
- В общем, я так Хагриду и сказала: «Вам, профессор, только драконам зубы рвать и гиппогрифам когти стричь. А к таким нежным созданиям, как Дженни, вас и на милю подпускать нельзя».
- И Хагрид не обиделся? – спросил кто-то.
- Обиделся, конечно, - ответила Джинни, - а только что поделаешь, если это правда? Он мою бедняжку так схватил своими лапищами, что чуть рёбрышки не хрустнули! Она до сих пор от страха вся дрожит, вот, видите?..
Толпа заинтересованно наклонилась, разглядывая что-то на столе. Ребята, стоявшие сзади, поднимались на цыпочки и толкали передних, чтобы те подвинулись. Гарри почувствовал, как волосы на голове снова угрожающе встопорщились…
- Ну и вот, - продолжала Джинни. – Забрала я у него мою малышку и ушла… Иду и думаю: как дальше быть? И придумала. Вспомнила, что Гермиона говорила про зоомагазин. Пришлось отправляться туда…
- В Хогсмид? – удивились слушатели. – Но ведь ворота заперты!..
- А то я не знала! – фыркнула Джинни. – Поэтому и не пошла пешком. Я стащила метлу из чулана мадам Хуч…
«Так-так-так, - Гарри хотел было по привычке пригладить чёлку, но на всякий случай воздержался. - Побег с территории школы… кража школьного имущества…»
- Правда, замок никак не открывался, я взяла булыжник…
«Со взломом…»
- …потом, конечно, всё восстановила…
«… сокрытие улик…»
- … Правда, на обратном пути снова пришлось ломать. Ну да я же не об этом… Короче, прилетела я в магазин. Дженни я им, конечно, не сразу показала. Сначала расспросила по-хитрому продавца. Он сказал, что от них никто не сбегал…
- Так ты не спросила, кто это у тебя: мальчик или девочка? – хорошенькое дело, вторая староста школы и не думала порицать преступницу за нарушение целой кучи школьных правил!..
- Ой, Гермиона, мне не до этого было… Мне про другое было интереснее: чем лечить, чем кормить… Хозяин магазина посоветовал общеукрепляющую мышиную микстуру и специальное ранозаживляющее зелье… А ещё он сказал, что никаких блох, лишая и прочих гадостей у Дженни нет!
«Тьфу!» - подумал Гарри, обошёл сбрендивших однокашников и сердито плюхнулся на диван перед камином.
-
-
08.05.2010 в 23:20- Столько шума из-за какой-то несчастной мыши! – проговорил, ни к кому особенно не обращаясь, победитель Вольдеморта. – По-моему, Джинни сошла с ума. Нашла себе забаву, ничего не скажешь!..
Рыжий кот лениво посмотрел на старосту одним глазом, зевнул и перевернулся на другой бок. Невилл глубоко вздохнул и опустил руки.
- Не будьте такой скотиной, сэр, - сказал он. – Я бы на вашем месте радовался!
- Чему, интересно? – Гарри метнул на друга свирепый взгляд.
- Тому, что моя любимая девушка больше не плачет, - ответил Невилл.
- А тебе не кажется, что это подлость – веселиться, когда у тебя родной брат умирает? – ехидно поинтересовался Гарри.
- Подлость? – Невилл отложил учебник и устало потёр виски. – Дурак ты, Поттер. Ну вот, допустим, я не веселюсь. Ты не веселишься. Что, Рону от этого лучше? Знаешь, если бы моя боль могла ему помочь, я бы прямо сейчас пошёл бы и… ну, не знаю… с Дракучей Ивой бы подрался. Расшибла бы она меня в лепёшку, и все сразу стало бы хорошо…
На «дурака» Гарри не обиделся. И вообще… Он вдруг почувствовал, что злость начала испаряться. Волосы на голове больше не пытались встать дыбом. Неудивительно: у Невилла был сейчас такой голос и такой взгляд…Сердце словно тронула чья-то ледяная рука. Это было похоже на могильный холод привидений. Гарри только сейчас понял, почему живым людям так неприятно соприкасаться с их прозрачными телами. Потому что для живого невыносим этот мёртвый покой полной безнадёжности…
Гарри повернул голову. Невилл сидел, сгорбившись, уронив руки на колени, и уставившись на огонь ничего не выражающим взглядом.
- Кстати, а что ты сказал МакГонагалл? – спросил староста: надо было срочно сменить тему.
- То и сказал, - Невилл слегка пожал плечами. – Что Джинни подобрала раненую летучую мышь и хочет её спасти, поэтому пропустит урок…
- Не может быть, - сказал Гарри, - МакГонагалл тебя чуть не расцеловала…
- Главное – не что сказать, а как, - отозвался Невилл. – А ещё я сказал госпоже директрисе, что новая привязанность поможет Джинни справиться с горем… Да и Гермиона немножко отвлеклась, слава Небесам…
Гарри пристыжено умолк. Невилл вздохнул, нахмурился, упрямо тряхнул своими прекрасными кудрями и снова открыл учебник. Понаблюдав некоторое время за тем, как друг, закусив губу, пытается сосредоточиться на своём занятии, Гарри произнёс:
- И как это ты умудряешься хоть что-то усвоить, когда тут такой бедлам?
Невилл вновь оторвался от книги, взглянул через плечо на галдящую толпу и криво усмехнулся. На его лицо опять упала тень отчаяния.
- А мне всё равно, - промолвил он. – Я и в тишине ничего не могу усвоить. Похоже, мне стоит прислушаться к советам Гермионы. Она права: выше головы не прыгнешь. В Зельеварении даже умные не всегда разбираются. А я тупой…
Невилл резко захлопнул учебник. Гарри показалось, что неудавшийся зельевар швырнёт книгу в огонь. Но Невилл держал её так крепко, словно она была спасательным кругом, а он – утопающим в бурном океане.
- Но только… а как же папа и мама? – промолвил он, посмотрев на старосту совершенно несчастными глазами. – Их ведь никто не спасёт!.. Лига Алхимиков отказалась, Магистры сказали, что это невозможно… Сказали, что даже сам Николас Фламель не смог бы сварить такое зелье… Но откуда они знали? Фламель умер, а что он мог или не мог, знал только он сам!..
Невилл снова перевёл взгляд на учебник. Новая книга уже успела изрядно истрепаться. Немудрено: Невилл не расставался с ней даже ночью, пытаясь при свете волшебной палочки постичь недоступные его уму тайны. И в Большом зале во время трапез, и на прогулках – учебник всегда был при нём. Гарри подозревал, что Невилл вполне может прихватить его даже на матч по квиддичу…
- А помнишь, - заговорил Невилли, посмотрев на огонь; Гарри показалось, что в тёмных глазах юноши блеснули слёзы. – Помнишь, что сказал профессор Слагхорн? Он сказал, что профессор Снейп мог бы стать вторым Фламелем… Если бы у него была другая жизнь. Без войны, без горя… Я никак не могу забыть эти слова. Ведь у него могла начаться такая жизнь! Если бы он выздоровел… Тридцать восемь лет – это же только начало… начало расцвета для учёного… да и вообще… Гарри, я думал, - вот бы он меня научил… Но я и вправду бестолочь. С таким, как я, возиться – одно мучение. Особенно для него. Я бы лучше к нему в прислуги нанялся. Бесплатно. В лаборатории грязной работы много, а эльфу её не доверишь… Вот я бы и пахал вместо эльфа. Чтобы профессор мог спокойно наукой заниматься. Взамен я бы только попросил его изобрести зелье. Я уверен, он бы не отказался. Если он настоящий ученый, то непременно заинтересовался бы такой задачей!.. Правда?..
Гарри смог только кивнуть в ответ.
- И даже если бы у него ничего не получилось, - продолжал Невилл, - всё равно… Я же никак не отблагодарил его за бабушку. Да и за себя тоже и за Джин, и за Луну... Он столько раз выручал нас, а мы… Я теперь часто вспоминаю прошлый год. Всё пытаюсь себе представить, каково ему было. Одному… С ним все сквозь зубы разговаривали, ну, коме Кэрроу, конечно. А у него лицо совсем как маска стало. Неживое. Даже когда ругался. Кричит на меня, а глаза пустые и…
- Окклюменция, - вдруг догадался Гарри.
- Что? – прерванный на полуслове Невилл вздрогнул и удивлённо посмотрел на друга.
- Он и раньше так делал, - сказал Гарри, - поэтому у него были такие странные глаза… Чтобы закрыть сознание, надо освободиться от эмоций… Наверно, он боялся, что кто-нибудь догадается… Или просто по привычке… Ладно, извини, это я так…
Невилл отвернулся и махнул рукой.
- Да теперь-то какая разница! – горько проговорил он и снова уставился на учебник, словно это была не книга, а шкатулка с таинственным кладом.
- Наверно, профессор Слагхорн прав, тёмное это дело - Зельеварение! – вздохнул Невилл спустя пару минут.
- Кажется, для Снейпа всё было яснее ясного, - отозвался Гарри; подумав немного, он поведал Невиллу об учебнике Принца-Полукровки.
К концу рассказа изумление в глазах Невилла сменилось отчаянием.
- Мерлиновы кальсоны! – воскликнул юноша. – Неужели, книга так и пропала?!.. Гарри, ты убийца! Зачем ты мне это рассказал?!
Он уронил свой учебник на пол и закрыл лицо руками.
- Чёрт! – простонал Невилл. – Профессор, что ж вы так?! Никакой надежды нам не оставили!.. Нечестно! Мы же даже напиться не можем за упокой вашей души!.. Гарри, а может, всё-таки, можем? Может, хотя бы душа всё-таки сохранилась, а?
- Вряд ли, - вздохнул Гарри. – Ты же слышал: Санни сказала, что человека по имени Северус Снейп больше нет на свете. А ведь их жизни были связаны, и она чувствовала его как саму себя. Санни осталась жива, а значит, профессор Снейп не умер. Просто исчез. В книге сказано, что исчезнуть можно только целиком, вместе с душой. Гермиона же ясно объяснила: это колдовство позволяет сделать бывшее небывшим. Так что, теперь можно сказать, что Северуса Снейпа никогда и не было…
- Но, может, Гермиона что-то напутала! – не сдавался Невилл.
- Когда это Гермиона что-нибудь путала? – вздохнул Гарри.
Аргумент был веский.
- Ужасно! – Невилл всхлипнул.
- Наитемнейшая магия, - развёл руками староста.
Они немного помолчали. Невилл вытер глаза и подобрал с ковра учебник.
- Какая потеря! – прошептал юноша, аккуратно пряча книгу в сумку. – Да, теперь я точно знаю, что он смог бы мне помочь… Как страшно, что я сам уже никогда и ничем не смогу помочь ему!..
-
-
08.05.2010 в 23:21Гарри Поттеру снилось, что Битва за Хогвартс закончилась совсем по-другому. Он лежал мёртвым на поле для квиддича, а рядом с ним лежали Рон, Гермиона, Невилл, Джинни, мисс Гэмджи, мистер и миссис Уизли и множество других, знакомых и незнакомых людей. Вернее, трупов. В небе ярко сияла полная луна. По полю боя брела одинокая фигура в тёмной мантии. Вот она подошла поближе, и Гарри узнал Минерву МакГонагалл. Госпожа директор выглядела крайне недовольной.
- Безобразие, мистер Поттер, - промолвила она, гневно сверкая очками в прямоугольной оправе. – Вы прогуляли все уроки, как не стыдно? А ещё староста школы! Десять баллов с Гриффиндора! Немедленно поднимайтесь!
Гарри хотел было возразить, что убитые имеют право не ходить на занятия, но не смог издать ни звука.
«Мёртвые не разговаривают!» - вспомнил он и испугался: как же он теперь оправдается? А если директриса разозлится ещё сильнее? И снимет с Гриффиндора все баллы, а с него – значок старосты!..
Но МакГонагалл вдруг перестала сердиться. Её лицо жалобно сморщилось, из-под очков поползли слёзы.
- Проснись, проснись! – тихо всхлипнула суровая леди.
От удивления Гарри действительно проснулся.
В окно и в самом деле таращилась полная луна. Прямо в лицо, чтоб её… Отходя ко сну, Гарри забыл задёрнуть полог. Над соседней кроватью склонилась тоненькая фигурка в пижаме. Молочный свет лился на растрёпанные рыжие волосы.
- Проснись, проснись! - всхлипывала Джинни, тряся за плечо спящего Невилла.
В голову закрались нехорошие мысли.
- Э… любимая, ты случайно кровати не перепутала? – на всякий случай спросил Гарри.
Джинни не ответила. Зато Невилл резко поднялся и сел в постели, широко распахнув глаза.
- Что, Джин, опять Кэрроу? – быстро проговорил он. – Надо сказать профессору Снейпу, он на нашей стороне…
Он моргнул и проснулся окончательно.
- Джин, что случилось? – спросил Невилл, в тревоге глядя на плачущую девушку.
- Моя Дженни! – простонала та. – Она… она… умирает!
Только сейчас Гарри заметил, что левой рукой Джинни прижимает к груди нечто тёмное, похожее на скомканную тряпку. Нашарив на тумбочке очки и напялив их на нос, он разглядел безжизненно висящее крыло…
- Невилл, спаси её, пожалуйста! – девушка с мольбой протянула своё несчастное сокровище ошарашенному Невиллу. – Ты сможешь, я знаю!.. Я слышала, как профессор Спраут говорила, что у тебя добрые руки!.. Помнишь, в прошлом году?.. У неё засох какой-то ужасно редкий кустик…
- Лимонник луноцветный, - сказал Невилл, спуская ноги с кровати и нашаривая тапочки; Гарри сделал то же самое.
- Ну да… Ты же смог его оживить!.. Она сказала – это потому что у тебя такие руки!.. Какая разница – растение или животное?.. Невилл! Пожалуйста!..
Невилл осторожно взял из рук Джинни маленькое обмякшее тельце.
- Идём вниз, там удобнее, - сказал он и первый поспешил прочь из спальни.
И тут случилось чудо: Джинни обернулась к Гарри.
- Прости меня, пожалуйста, - торопливо проговорила она, размазывая по щекам слёзы. – Невилл и я… это не то, что ты думаешь... Это… это как у вас с Гермионой… Мы были вместе на войне… И потом, он правда смог спасти тот дурацкий куст… А тебе Дженни всё равно не нравится… Просто я устала… устала от несчастий… Я не хочу, чтобы ещё кто-нибудь умер… даже если это всего лишь маленькая мышка!..
Последние слова поразили юношу в самое сердце. Ревность, душившая его с самого утра вдруг куда-то испарилась, и он вдруг осознал, что и сам чувствует то же самое.
- И ничего я такого не подумал! – произнёс Гарри дрожащим от волнения голосом. – Я всё понимаю!.. И Дженни мне вовсе не не нравится… Ну, то есть… Идём скорее!..
Прибежав в гостиную, они увидели перепуганную и расстроенную Гермиону. Она, закусив губу и нервно теребя волосы, смотрела на Невилла, который наклонился над столом.
- Похоже, мы опоздали, - печально промолвил победитель змеи.
Джинни вскрикнула и метнулась к столу. На нём на расстеленном носовом платке лежала бедняжка Дженни. Сейчас это хрупкое и нежное создание не вызывало у Гарри никаких чувств кроме жалости. Он решительно шагнул вперёд и взял мышку со стола. Со сложенными крыльями в ладонях она умещалась с трудом. Мягкая шёрстка и впрямь оказалась очень приятной на ощупь, а голая кожица крылышек была похожа на шёлк. Гарри до отчаяния захотелось, чтобы эта горстка тонких косточек и пушистого меха ожила. Но полузакрытые глазки были тусклы, а маленькая головка безжизненно свесилась набок…
- Она перестала дышать, - сказал Невилл, - прямо здесь, как только я её принёс…
Джинни ахнула и накрыла руки Гарри своими. Её пальцы дрожали. Она погладила бархатную тёмно-коричневую щёчку…
- Бедняжка… моя бедняжка… - прошептала девушка, глотая слёзы, - как же так!..
- Искусственное дыхание! – воскликнула Гермиона так, что все вздрогнули.
- Что? – не поняли Невилл и Джинни
- Маггловские врачи так делают, - волнуясь, заговорила отличница, - а ещё непрямой массаж сердца… иногда помогает… Надо ей в носик подуть… и грудку помассировать, чтобы сердечко снова забилось…
Гарри посмотрел на мышку с большим сомнением. Ему, конечно, было её жалко, а ещё больше было жаль Джинни, но…
Впрочем, рассуждать было некогда. Победитель Вольдеморта собрался с духом, вдохнул поглубже…
- Гарри, - Джинни робко тронула жениха за плечо, - пожалуйста, пусть лучше Невилл!..
Гарри отнюдь не возражал. В конце концов, Невилл привык возиться со всякими сомнительными существами вроде Тревора и даже не брезговал носить свою жабу на голове под шляпой…
- Так значит, подуть в носик? – деловито осведомился Невилл, забирая у Гарри мышку.
- Да, как будто шарик надуваешь, - кивнула, шмыгнув носом, Гермиона. – Только осторожно… Дженни, всё-таки, не шарик…
- Это и флоббер-червю понятно, - проворчал Невилл.
Положив мышку на стол, он двумя пальцами приподнял поникшую мордочку и прижался губами к маленькому чёрному рыльцу. В принципе, подумал Гарри, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог. Но раз уж профессор Спраут сказала, что у Невилла какие-то особенные руки…
Руки как руки… С виду ничего особенного. Не пухлые и не худые, довольно крупные. Пожалуй, для такой мелкой пациентки требовалось что-нибудь поизящнее… хотя…
Чем Дольше Гарри смотрел на друга, тем яснее понимал: Невилл – именно то, что нужно маленькому беспомощному созданию. Именно такие руки - большие и надёжные, уверенные и нежные. Чуткие пальцы гладили светлый мех на хилой грудке, и вдруг Гарри увидел, как тощие ребрышки судорожно дёрнулись раз, другой… и задвигались. Дженни снова дышала.
-
-
08.05.2010 в 23:21Но Джинни и Гермиона замерли с открытыми ртами, растерянно глядя друг на друга. Способность соображать у них, видимо, отбило начисто. Зато Гарри не растерялся. Подбежав к Живоглотовой корзинке, он вытряхнул из неё безмятежно спавшего кота и, не обращая внимания на сердитое фырканье, достал из корзинки мягкое фланелевое одеяльце. Фырканье перешло в истошный мряв, когда Живоглот увидел, что наглый человек покусился на его любимое имущество.
- Согрей его, - велел Невилл.
- Кого? – не понял Гарри.
- Не кого… одеяльце… И лучше не колдовством, а у живого огня.
Гарри торопливо пробормотал заклинание и, когда подёрнутые пеплом угли снова вспыхнули ярким пламенем, принялся греть одеяльце, отпихивая локтями обеспокоенного кота.
- Хорошо, - сказал Невилл, подходя и усаживаясь на пол рядом со старостой, - давай сюда…
Он завернул Дженни в тёплую ткань, при этом не переставая что-то бормотать. Гарри сначала подумал, что Невилл колдует, но, прислушавшись, понял, что ничего подобного.
- Хорошая Дженни, - приговаривал новоиспечённый чудотворец, - умная малышка… красавица… самая лучшая на свете…
- Она должна чувствовать, что её любят, - пояснил он, перехватив удивлённый взгляд старосты, - тогда она захочет жить дальше…
Гермиона и Джинни, присев на корточки, не сводили с Невилла восхищённых глаз.
А Дженни вдруг взяла и высунула язык. Наверно, хотела облизнуться, но у неё ничего не вышло: силёнок не хватило. Розовый лоскуток так и остался торчать из приоткрытого ротика.
- Гарри, сгоняй наверх, - попросил Невилл, внимательно поглядев на свою пациентку, - возьми из моего набора для зельеделия пипетку… Дженни надо напоить.
- Я вчера пыталась, - сказала Джинни, - но…
Дальше Гарри не услышал, потому что уже бежал по винтовой лестнице. Возвращаясь назад, он услышал голос Гермионы:
- …что она чистая? Если на ней остались хоть следы, например, того же экстракта белладонны…
- Гермиона, - вздохнул Невилл, - я, конечно, был самым тупым учеником в нашем классе. Но кое-чему профессор Снейп меня всё-таки научил. Например, чистить котлы и прочее оборудование. Думаю, в этом я понимаю больше, чем вы все вместе взятые: меня профессор наказывал вдвое чаще… Спасибо, Гарри.
Джинни сбегала к столику, на котором стоял графин, и принесла стакан воды.
- Ну-ка, моя хорошая, постарайся, - проговорил Невилл, осторожно просовывая кончик пипетки в маленькую пасть.
- Ой, какие у Дженни миленькие зубки! – восхитилась Джинни, глядя на крошечные клыки.
- Как у вампира, - сказал Гарри, - вот погоди, ещё окажется, что она жутко кусачая!..
- Не окажется, - отмахнулась от него Джинни, - моя девочка самая ласковая на свете!.. Ой! Невилл, Невилл, она глотает! Честно!.. Гляди, Гермиона! Дженни пьёт!.. Ах ты, моя радость!..
- Ну, ладно, хватит, - решил Невилл, когда четвёртая капля воды покатилась по взъерошенной мордочке: Дженни смогла сделать лишь три глотка, а потом язычок снова свесился набок. – Через час ещё попробуем…
- Э… через час? – Гарри посмотрел на часы: половина второго пополуночи. – А мы что, спать не пойдём?
- Вы можете пойти поспать, - ответил Невилл, - а мне пока придётся посидеть с Дженни… С тем кустом я почти двое суток просидел…
- Я буду носить тебе еду, - пообещала Джинни, - как тогда…
- Спасибо, Джин, - впервые за эти несколько дней улыбка Невилла не была печальной. – Но, думаю, на сей раз таких подвигов не понадобится. Может, и тогда не нужно было столько сидеть, но куст ведь не дышит, как было узнать, что он ожил?
- Я не пойду спать, - сказала Джинни, - я хочу быть рядом с Дженни.
- Я тоже, - промолвила Гермиона, - а то я буду волноваться.
- Я буду честен, - произнёс Гарри, - мышь, конечно, замечательная во всех отношениях, но я хочу быть рядом со своей любимой девушкой.
С этими словами он улёгся на ковёр и положил голову на колени Джинни.
- Обломись, Барашек, - проговорил Гарри Поттер, лукаво взглянув на Невилла. – Теперь это моё место!
- Наконец-то ты это понял, - усмехнулся Невилл, глядя в огонь.
Джинни погладила жениха по голове, и Гарри почувствовал, как волосы снова становятся мягкими без всякого шампуня. Юноша закрыл глаза.
- Ты волшебник, Невилл, дружище, - пробормотал он, засыпая. – Настоящий волшебник!..
-
-
09.05.2010 в 00:15- Обломись, Барашек, - проговорил Гарри Поттер, лукаво взглянув на Невилла. – Теперь это моё место!
- Наконец-то ты это понял, - усмехнулся Невилл, глядя в огонь.
ППКС!
Здорово! Очень интересно читать и невероятно приятно. Часто в фиках звучит про Севу "злобная летучая мышь-переросток!", а у тебя такая нежная, трогательная мышка!
Как-то читаешь, что от заботы о ней им всем становится легче, и у самой на душе светлеет.
А Невилл! Просто роскошно! Тоже очень нравится!
Молодец! Получается, на мой взгляд, просто отлично! 5 баллов по 5-бальной шкале!
ЗЫ Нашла пару шлепанцев, попозже еще раз перечитаю, и если что, напишу.
Споки!!!
-
-
09.05.2010 в 23:02Шлепанцы:
В принципе, подумал Гарри, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог.
Может, тут выделить в прямую речь? Или написать так: Гарри подумал, что, в принципе, это не должно быть слишком уж противно, он бы и сам так смог.
Гарри мужественно нахмурился.
Слушай, немножко режет глаз. Может подправить как-нибудь? Как будто все, кто пытается вести себя мужественно хмурятся для этого.)))
Так ты не спросила, кто это у тебя: мальчик или девочка? – хорошенькое дело, вторая староста школы и не думала порицать преступницу за нарушение целой кучи школьных правил!..
Может быть, здесь сразу уточнить , что это Гермиона спрашивает? А то получается, что это ясно по умолчанию – раз староста, значит Гермиона, потому что на факультете только два старосты – девушка и парень, а раз это не Гарри, значит Герми, потому что кто же еще может быть старостой?)))
Вот! И еще хотела добавить! Очень приятный мягкий юмор. Даже не юмор, а...Не знаю, как сказать. Ну например, как Невилл сказал, что ему все равно,где заниматься, в шуме или в тишине, потому что и так, и так ничего не усваивает.
Еще про сердце Снейпа, которое называли благородным, а оно уже переставало биться и всем было до фонаря.(Ну, это, конечно уже не про юмор.)))
Колючки Гарри понравились, очень забавно. И то как он про себя обозначал преступления Джинни, когда она про зоомагазин рассказывала.
Да и вообще все очень, очень здорово!
-
-
09.05.2010 в 23:20-
-
09.05.2010 в 23:23О!
-
-
10.05.2010 в 01:38-
-
10.05.2010 в 10:16Ческа, не придирайся, все там понятно, все прекрасно, ничего править не надо.
Дык... Я ж не по злобе...Я так, чтоб довести до совершенства...Я ж не настаиваю.
-
-
10.05.2010 в 11:15-
-
10.05.2010 в 12:28-
-
10.05.2010 в 17:22-
-
10.05.2010 в 17:24-
-
10.05.2010 в 21:51-
-
10.05.2010 в 23:44А у Невилла любовь настоящая, искренняя, земная.
-
-
10.05.2010 в 23:50-
-
10.05.2010 в 23:51-
-
10.05.2010 в 23:51-
-
10.05.2010 в 23:52-
-
12.05.2010 в 11:19Что особенно понравилось:
- Хорошая Дженни, - приговаривал новоиспечённый чудотворец, - умная малышка… красавица… самая лучшая на свете…
- Она должна чувствовать, что её любят, - пояснил он, перехватив удивлённый взгляд старосты, - тогда она захочет жить дальше… А Дженни вдруг взяла и высунула язык. Наверно, хотела облизнуться, но у неё ничего не вышло: силёнок не хватило. Розовый лоскуток так и остался торчать из приоткрытого ротика.
- Ну, ладно, хватит, - решил Невилл, когда четвёртая капля воды покатилась по взъерошенной мордочке: Дженни смогла сделать лишь три глотка, а потом язычок снова свесился набок. – Через час ещё попробуем…[L] [L] Настолько точные описания, что так и видишь это беспомощное создание, целиком зависящее от рук спасающего его!<br>Подобно [L]Neya@[/L] тоже скоро стану Невилломанкой, он становится все более человечным, несмотря на то, что волшебник
-
-
12.05.2010 в 14:53