Дорога в небо начинается на земле.
Вот, господа. Снотворное приехало. Сразу прошу пардону за претензию на некоторую наукообразность в отдельных моментах. Сутки сидела в Яндексе - изучала змей, выучила кучу умных слов и нихрена не поняла. Так что, ежели кто в серпентологии сечёт, пусть берёт дрын и сечёт аффтара. Короче, читайте. Внимание, начинается ангст.
-
-
10.02.2010 в 00:17Гермиона достала из сумки флакон с экстрактом бадьяна и смазала синяк Рона. Синяк сразу же начал бледнеть, и к концу урока стал почти незаметен. Желтизна и опухоль исчезли после того, как мимо друзей прошла Санни: она имела обыкновение иногда покидать кафедру и прогуливаться по классу, подходя то к одному, то к другому студенту.
Гарри (как и все остальные ученики) страстно мечтал, чтобы Санни подошла и к нему, но она, приблизившись к парте пятерых гриффиндорцев, только слегка замедлила шаг. Взглянув на Рона, профессор сострадательно улыбнулась и едва заметным движением волшебной палочки уничтожила все последствия досадной утренней стычки.
С урока все расходились радостные и умиротворённые. Ужин и остаток вечера прошёл так весело, что Гарри совершенно позабыл о Зелье Заветных снов. Вернее, не то чтобы позабыл: просто ему показалось, что сегодня кошмары просто обязаны обойти его десятой дорогой…
Но, стоило Гарри заснуть, как он снова очутился в Визжащей хижине.
На сей раз всё было ещё хуже, чем обычно. Сон обрёл пугающее сходство с реальностью. Причём Гарри не был уверен, что наяву он смог бы уловить столько мелких подробностей. Хотя, возможно, что раньше они просто не доходили до сознания. Зато теперь дошли…
Мёртвый заброшенный дом – какое же это, оказывается, жалкое и отвратительное место! Какой тут затхлый и спёртый воздух! Приторно-сладкий запах гниющего дерева и вековой пыли. На щелястом полу – следы грязной обуви. Пыль, земля и кровь смешались на ветхих половицах… Как это, должно быть, горько и обидно - умирать в этой гадкой каморке!..
Или, может быть, когда умираешь, такие вещи перестают волновать?.. Во всяком случае, во взгляде человека, лежащего у ног Гарри, обиды не было. Большие чёрные глаза были полны боли и ужаса. Это в сказках герои умирают красиво и пафосно, сохраняя величественное выражение на покрытом благородной бледностью лице. А Северус Снейп умирал по-настоящему, и смерть его не была ни красивой, ни лёгкой. Он беспомощно бился на грязном полу, тщетно пытаясь вздохнуть, захлёбываясь собственной кровью. Алая струя заливала дрожащие пальцы, пропитывала спутанные пряди чёрных волос. Слабеющие руки не могли остановить этот поток...
В этом сне не было ни Гермионы, ни воспоминаний. Никто не хватал Гарри за мантию, заставляя наклониться ниже. Он сам упал на колени рядом с раненым. Душа цепенела от панического страха. Надо было что-то делать, бежать, звать на помощь… вот только ноги наотрез отказывались служить. Ему вдруг показалось, что это его собственная жизнь уходит, просачиваясь сквозь щели грязного пола… Сердце пронзила жалость, такая сокрушительная и внезапная, что у Гарри не оказалось ни времени, ни сил разбираться, кого же он жалеет – самого себя или этого человека, никак не заслужившего таких мучений и давно уже не врага…
Как ему помочь?.. Какая ужасная рана! Невозможно даже помыслить о том, чтобы прикоснуться к разорванной шее. И эти глаза…
- Профессор… профессор Снейп… Не надо… Не бойтесь, вы не умрёте… Потерпите немного, вас спасут… обязательно… Пожалуйста, профессор… Вы меня слышите?
Всё напрасно. Ему слишком больно и слишком страшно, он ничего не слышит, ничего не понимает… Он плачет. Он и тогда тоже плакал, просто Гарри не обратил внимания. Ему было не до того. А теперь он видит, как на висках блестят светлые дорожки. Слёзы катятся из широко раскрытых глаз, а сам Северус наверняка этого не знает. Нет, так нельзя!.. Надо сделать хоть что-нибудь… Дотронуться… обнять… пусть почувствует, что он не один, что рядом кто-то есть… Кто-то, кому не всё равно!..
Но стоило Гарри протянуть руку, как жуткая комната качнулась, расплылась, померкла, и несчастный сновидец, потеряв равновесие, полетел вперёд лицом в открывшуюся перед ним тьму… А когда тяжкое, томительное чувство падения в пустоту стало совершенно невыносимым, перед глазами вдруг разверзлась чудовищная пасть. Гарри во всех подробностях увидел её влажную внутренность, узкий раздвоенный язык и, самое ужасное – два острых длинных зуба. До сих пор прижатые к нёбу жуткой твари, они разогнулись, как лезвия складных ножей. А потом в шею с левой стороны впились как будто две раскалённые стальные спицы.
Боль была адская. Гарри проснулся от собственного вопля, сжимая горло обеими руками. Разумеется, перебудил всех соседей, но не сразу это осознал.
- Что с тобой?! Что случилось?!
Лишь спустя несколько секунд Гарри понял, что над ним наклонился испуганный Невилл и трясёт его, схватив за плечи.
- Мерлиновы подштанники! – донеслось с кровати Рона. – Думал, хоть в этом году посплю спокойно!.. Неужели опять старина Вольдеморт приснился?
- Н-нееет, - прохрипел Гарри, который всё ещё держался за горло так крепко, что едва мог дышать.
- Тогда какого соплехвоста ты орёшь? – недовольно проворчал Рон. – Что за муха тебя укусила на этот раз?
- Не муха… - отозвался Гарри. – Змея…
- Гарри, опомнись! – Невилл встревожился ещё больше. – Какая змея?.. Когда?..
- Вот сейчас… только что… чёрт, больно-то как!..
И в следующий момент Гарри понял, что никакой боли нет. Да и шея цела, и ладони мокры не от крови, а от пота. Гарри с трудом разжал пальцы и глубоко вздохнул.
- Приснилось! – наконец-то дошло до него, но легче от этого не стало, скорее наоборот.
- Дружище, я схожу с ума, - шёпотом пожаловался Гарри Невиллу, присевшему на край его кровати; лишь этот добрый человек всё ещё выглядел встревоженным, в то время как остальные обитатели спальни, удостоверившись в том, что ничего не случилось, спокойно повернулись на другой бок.
- Успокойся, с ума сходят совсем иначе, - очень серьёзно ответил Невилл. – И уж во всяком случае, не отдают себе в этом отчёта… Лучше расскажи, что случилось.
Гарри на минуту задумался.
- Невилл, а ты видел когда-нибудь змею… Ну, то есть, ты её когда-нибудь рассматривал… подробно? Какие у неё… з-з-зубы, например?..
- Какие зубы? – Невилл пожал плечами. – Ну, у этой Вольдемортовой гадины зубы были что надо… Здоровенные. С палец, наверно. Я её башку потом нашёл, рассмотрел… Интересно ведь… Я раньше думал, как у змей такие клычищи в пасти помещаются и наружу не торчат?..
- И как же? – спросил Гарри, чувствуя, как по спине, противно щекоча, сбегает капля холодного пота.
- А у них всё хитро устроено, - ответил Невилл, - у змей, оказывается, зубы складные! И только сверху. Два таких шипа торчат. А остальные –мелкие…
- Ага, точно, - кивнул Гарри: его опять затрясло. – Только вот объясни ты мне, как могло такое случиться, что я сначала всё это во сне увидел, а только потом наяву узнал?..
- Ты дурак, Поттер, - раздалось с соседней кровати: Рон, оказывается, всё слышал, - ты же сам лично на пятом курсе моего папашу чуть насмерть не загрыз! Запамятовал, болезный?
- А… точно, - голос у Рона был откровенно сердитый, но Гарри сразу почувствовал себя лучше.
- Что?! – перепугался Невилл. – Ты? Загрыз? М-мистера Уизли?!
- Да не загрыз, только покусал, - успокоил его Гарри, - уф, всё нормально. А я уж подумал, что я псих…
- Вполне здравая мысль, - ядовито пробурчал Рон, пихнув кулаком подушку.
Гарри был так рад, что даже не обиделся. Пообещав Невиллу рассказать всё утром, он уютно завернулся в одеяло и, едва успев подумать, что сегодня кошмаров больше не будет, провалился в сон.
… И очутился на берегу озера. Водная гладь покрыта тонкой ледяной коркой, а над ней скользят бесшумные серые фигуры… Лёгкие смерзаются от их ледяного смрадного дыхания… Патронус! Надо вызвать Патронуса!.. Надо срочно подумать о чём-то хорошем… о чём?.. В душе темно и пусто, как в пересохшем колодце. И шея снова болит, но эта боль другая, не та, резкая, ошеломительная, а тупая, изматывающая, словно бы даже привычная… Может быть, это она мешает сосредоточиться? Патронус… как же он выглядел?.. Кажется, вот-вот удастся вспомнить… Мысль бьётся, как умирающая птица, но память остаётся черна и глуха…
Только бежать!.. Куда?.. Впрочем, выбора-то нет. Под ногами снова шпалы, вокруг – непроглядный мрак, и точно такой же безнадёжный мрак наполняет душу, лишает тело последних сил. Опять развилка. Куда свернуть?.. Думать – это так тяжело и больно… И бессмысленно. Здесь нет ни «направо», ни «налево», ни «вперёд», ни «назад»… Нет ни севера, ни юга, ни воздуха, ни света. Нет, не было и никогда не будет… И он навеки застрял в этом бескрайнем, мучительном «никогда»...
-
-
10.02.2010 в 00:21К сожалению, за столом (Гарри еле-еле заставил себя выпить стакан тыквенного сока, и соку это явно не понравилось) начатую в гостиной тему продолжила развивать Гермиона.
- Ты плохо выглядишь. У тебя снова были видения? – деловито спросила она. – Рон сказал, ты опять кричал во сне.
- Кошмар приснился, вот и всё, - ответил Гарри, свирепо покосившись на Рона.
- Ты обещал рассказать про мистера Уизли, - как нельзя более некстати вспомнил Невилл.
- Слушай, отстань, а! – поморщился Гарри; скрепя сердце он повернулся к Рону. – Рон, а ты случайно не спрашивал у отца… Ну… в общем… Ему было очень больно, когда я… то есть, Нагайна укусила его?
Вместо ответа Рон трансфигурировал столовый нож в разделочный и с кривой ухмылкой протянул его Гарри.
- На, дружище, можешь определить опытным путём. А задавать подобные вопросы родному отцу, находящемуся при смерти, мне как-то и в голову не пришло. Что поделать – такой вот я нелюбознательный.
Больше всего Гарри захотелось дать рыжему болвану по морде, но староста сдержался. Откуда этому придурку знать, что вопрос задан не просто так? Гарри очень нужно было всё-таки получить ответ, и он начал раздумывать, как бы обосновать эту необходимость покороче… Голова соображала туго, но тут, к счастью, снова вмешалась Гермиона.
- Разумеется, милый Рон, нахамить человеку гораздо проще, чем ответить спокойно, - проговорила она, бросив на возлюбленного уничижительный взгляд, - особенно, когда ты не имеешь никакого понятия о предмете разговора.
Она гордо вздёрнула нос и продолжила лекторским тоном:
- Я постараюсь излагать как можно популярнее. Разумеется, это будет профанация, но иначе, боюсь, вы ничего не поймёте. Итак. По свойству ядов змеи делятся на два вида. В первом случае яд действует в основном на нервы, но не так, как Рон действует на мои. Действие яда имеет паралитический характер, и поэтому боль может возникать не сразу. Паралич развивается постепенно, и жертва в основном погибает от остановки дыхания. Таким ядом обладают змеи семейства аспидовых. У них короткие неподвижные зубы…
Гарри на некоторое время отвлёкся, ибо перед глазами возникла картинка: огромный змей с выклеванными глазами разевает пасть полную острых, как кинжалы, зубов… Помнится, когда один из них вонзился в руку Гарри, боль пришла не сразу. Ну, и сравнительно с общим размером твари, зубы были небольшие и помещались в пасти не складываясь… Наверно, василиск был из семейства аспидовых…
- Второй вид – семейство гадюковых, - продолжала между тем Гермиона, - их яд действует на кровь. Вызывает множественные в том числе, внутренние кровоизлияния, кровь трудно остановить, как это и было с мистером Уизли… И да, боль при укусах таких змей возникает сразу и очень сильная, порой нестерпимая, вплоть до шока. А кроме того – тошнота, слабость, лихорадка, бред…
Рон, который в начале этой лекции был красным от злости, теперь позеленел.
- У таких змей зубы длинные, подвижные, в нерабочем состоянии прижаты к челюсти… Ещё бывают змеи, чей яд сочетает в себе свойства и первой, и второй группы, то есть, действуют и на нервы, и на кровь одновременно. При укусе такой змеи жертва чувствует…
- Гермиона, хватит! – взмолился Рон. – Пожалей!..
- Подумаешь, какие нежности! – фыркнула та. – Это научные факты!
- Для тебя это научные факты, а у меня отец чуть не погиб! – воскликнул Рон. – А тебе наплевать. Тебе всегда было наплевать на людей! Для тебя главное - книги, заучка бесчувственная!
- Рон, прекрати! – воскликнула Джинни, и брат обрушился уже на неё:
- Давай, защищай подружку! Забыла, как она вчера тебя курицей назвала? Курица и есть! Ты не поняла? Всё это испытал наш отец!.. Да тебе-то что! Тебе до родителей дела нет, доченька любимая, единственная долгожданная! Тьфу!..
- Рон, ты сейчас нарвёшься, - с угрозой проговорил Невилл.
- Иди к дьяволу, Барашек!
- Ты нарвался, - вздохнул Невилл, с медвежьей грацией поднимаясь из-за стола, - давай-ка выйдем…
- Что я опять сказала не так? – глотая слёзы, произнесла Гермиона, когда враги покинули Большой зал.
- Почта! Почта! – радостно закричали маленькие первокурсники.
Гермиона швырнула полученную газету на стол, даже не развернув. Белый филин Ух, считавший своей обязанностью подкармливать хозяина, уронил дохлую мышь прямо в тарелку Джинни. Джинни передёрнулась и отбросила ложку. Гарри не обратил на это никакого внимания.
- И всё-таки, каким образом я мог увидеть во сне то, о чём не имел ни малейшего понятия?! – в отчаянии спросил он. – Ну, допустим, я подсознательно запомнил, что у Нагайны длинные зубы, которые разгибаются… Но откуда я мог знать про боль?!
- А откуда я могу знать, что у вас, психов ненормальных, в голове творится? – взвизгнула Джинни, схватила сумку и была такова.
- Гермиона, - Гарри перевёл растерянный взгляд на отличницу. – Может быть, хотя бы ты…
- Отстань от меня! – всхлипнула Гермиона. – Из-за твоих дурацких снов я снова поругалась с Роном!
- Ты поругалась с ним не из-за снов, а из-за дурацких лекций! – рассердился Гарри. – Да ещё прочитанных таким дурацким тоном!..
- Опять я во всём виновата, да?! Вот попроси меня хоть ещё раз о чём-нибудь! Никогда больше помогать вам не стану, невежды неблагодарные! – закричала Гермиона на весь Большой зал, выскочила из-за стола и, зарыдав, кинулась прочь.
……………………………………………………………………
К полудню замок облетела весть о том, что Рональд Уизли и Невилл Лонгботтом, герои войны и кавалеры Ордена Мерлина (первой и второй степеней соответственно), дрались на магической дуэли, получили довольно серьёзные ранения и были в бессознательном состоянии доставлены очевидцами поединка в Больничное крыло. Новый декан Гриффиндора профессор Синистра вычла у своего факультета сто баллов. Оштрафовав нарушителей, она расплакалась и подала прошение об отставке от должности декана по причине «неспособности справиться со стадом буйных головорезов. Они друг друга убивают, а мне отвечать?!». МакГонагалл прошение не удовлетворила из тех соображений, что «вы с ума сошли, где я сейчас найду вам заместителя?!»
Дуэлянтов выписали из лазарета только под вечер. После ужина Гарри сидел на кровати в спальне семикурсников, потому что в гостиной находилась Гермиона, а ему не хотелось её видеть. Больше в спальне никого не было. Неожиданно на лестнице раздался громкий смех, шаги, дверь распахнулась, и в круглую комнату ввалились Рон и Невилл. Даже протискиваясь сквозь довольно узкий дверной проём, они не пожелали разомкнуть дружеских объятий.
- Эй, ты чего тут киснешь! – весело крикнул Рон, увидев Гарри. – Пошли вниз, мы с Невиллом на кухню по пути заглянули, эльфы нам столько всего вкусного дали! Право слово, глупо сердиться друг на друга из-за пустяков так долго!
- Правда, Гарри, пойдём, - поддержал его Невилл. – Ты меня прости, если я тебя чем обидел. Давай забудем: что было, то прошло…
- Вы что, пьяные? – подозрительно спросил Гарри, ибо две лучезарные физиономии здорово его раздражали.
- Видишь, Рон, я же говорил! – опечалился Невилл. – Надо было, чтобы Санни сама с нами пошла!..
- Она же дала нам сливочное пиво! – сказал Рон. – Доставай!
- Вот, Гарри, - сказал Невилл, подходя к кровати и протягивая надувшемуся старосте бутылку. – Выпей, тебе сразу лучше станет!
- Это шутки такие, да? – угрюмо поинтересовался Гарри. – Ну, и что вы туда подсыпали? Крысиный яд, слабительное или порошок Амортенции?
- Над этим пивом поворожила миссис Саншайн, - терпеливо объяснил Невилл. – Между прочим, я понял, что такое колдовство ей нелегко даётся… Пей, не бойся. Только не вздумай вылить, если не понравится, лучше мне отдай!
Гарри посомневался ещё немного, но потом решил, что хуже всё равно уже не будет, взял у Невилла бутылку и сделал маленький осторожный глоток… Прикончив порцию в несколько мгновений, он с надеждой спросил:
- А ещё есть?
Рон и Невилл рассмеялись.
- Есть, но не для вас, сэр, - ответил Невилл, - нам ещё девочек надо в чувство привести.
- Точно! – Гарри вскочил с кровати. – Пошли скорее, мы же их здорово обидели! Надо попросить прощения… Сколько раз говорил себе, что больше никогда не стану ссориться с Джинни! А сам нагавкал на неё утром, как последний хам!.. И на Гермиону тоже…
Час спустя пятеро друзей сидели в почти опустевшей общей гостиной пред камином, доедали пирожные и рассуждали о сновидениях Гарри – спокойно и обстоятельно.
- В конце концов, Гарри – говорила Гермиона, - всё, что я рассказала утром, относится только к обычным, неволшебным змеям. А Нагайна, похоже, была не лишена некоторых магических свойств. Ну, а уж василиск и подавно…
- Ну, хочешь, я напишу отцу письмо, расспрошу его, - предложил Рон. – Хотя лучше бы ты плюнул на это, дружище. Сон – он и есть сон, в нём чего только ни увидишь!..
- Ты, Гарри, лучше просто выпей зелье, которое тебе Гермиона дала, - посоветовал Невилл. - Проспишь ночь спокойно, а с утра глядишь, все эти проблемы смешными покажутся…
-
-
10.02.2010 в 00:22Ибо следующий рассвет он встретил в гостиной на диване, сжавшись в комок и трясясь от страха и злости. Он перебрался сюда после того, как дважды разбудил своими криками товарищей по комнате. Причём во второй раз им пришлось долго будить его самого, чтобы прекратить этот жуткий концерт, ибо кошмар никак не хотел отпускать свою жертву. Гарри беспомощно всхлипнул и засунул голову под диванную подушку. То, что приснилось ему этой ночью, не лезло вообще ни в какие ворота.
Начать с того, что в первом эпизоде никакого Снейпа и в помине не оказалось. На полу Визжащей хижины лежал сам Гарри.
Всё остальное было на месте: и грязь, и море крови. Только кровь эта лилась из его собственных ран. Его собственная рука судорожно стискивала порванное горло – не потому, что он надеялся остановить кровь, а потому что боль была невыносима, она почти лишала рассудка и заставляла делать бессмысленные вещи.
Перед глазами всё плыло, но он увидел, что рядом кто-то стоит. До боли знакомая физиономия. Встопорщенные чёрные волосы, худое лицо дурацкие круглые очки… лицо врага. Не того врага, которого следовало бы убить – о, если бы так! Нет, этого хочется треснуть чем-нибудь тяжёлым – побольнее, но не насмерть, а так, чтобы перестал, наконец, выпендриваться. Хочется давно и безнадёжно. Вернее, хотелось... когда-то… Сейчас желание осталось одно-единственное: чтобы всё поскорее кончилось, потому что терпеть эту пытку нет никаких сил…
Уйди же ты, оставь меня в покое!.. А не хочешь уходить, так сделай что-нибудь… Ты же видишь – я не могу вздохнуть. О, ты не знаешь, что такое – утопать в собственной крови! А представить – воображения не хватает… Ты всегда был тупицей. Дурак, лентяй и выскочка. Треснуть бы тебя чем-нибудь… Но у тебя - глаза друга. Я не могу в них смотреть. Каждый взгляд – нож в сердце, оно болит уже много лет, потому что я всё смотрю и смотрю… Я не понимаю, почему так больно… Кто ты, друг? Почему я помню только врага?.. Я схожу с ума?.. Вполне резонно, давно пора было…
Кто ты, друг?.. Тебя ждёт что-то очень плохое… Я не помню, что именно… Странно – только что помнил… Может, и хорошо, что забыл?.. Что-то очень страшное, а я больше не смогу тебя защитить… Взгляни на меня… Прости… мне так жаль…
Вот тут Гарри проснулся в первый раз. Проснулся, воя дурным голосом он дикой жалости к обоим: к себе, бесславно и мучительно умирающему на грязном полу заброшенного дома, и к тому придурковатому очкарику, который… стоп. Это же тоже он, Гарри… Так, теперь ещё и раздвоение личности. Приехали…
Кое-как успокоив Рона с Невиллом и извинившись перед остальными, Гарри свернулся клубочком под одеялом, пытаясь унять нервную дрожь. Мысли крутились в голове бестолково и лихорадочно, сердце выпрыгивало из груди… Гарри понял, что заснуть уже не сможет, и…
… Дементоров он почуял сразу. Они скользили по коридору за решёткой тюремной камеры. Плавно перемещались взад-вперёд по бесконечным лабиринтам Азкабана, заставляя несчастных узников забиваться в углы своих жалких коморок, скулить от ужаса и тоски, дрожать от мертвящего холода.
Все соседи Гарри были заняты именно этим. Из коридора доносился скулёж, вой, крики, глухое звяканье длинных цепей. Чей-то безумный смех. И так – постоянно, круглые сутки…
Сам Гарри не кричал: не потому что у него такая сила воли, просто голоса не было. И цепями не гремел, потому что не мог пошевелить даже пальцем, не то что рукой. Он лежал на деревянном топчане, на голых досках. Кажется, поначалу он сильно от этого мучился, а потом тело утратило чувствительность. Вот только отсутствие подушки до сих пор угнетало просто то слёз. Без неё приходилось лежать с запрокинутой головой, присохшая к ранам повязка стягивала воспалённую кожу. Сон – единственное спасение – не мог подкрасться поближе уже несколько дней. Стоило заключённому хоть слегка задремать – голова бессильно склонялась набок, в горло вонзались раскалённые кинжалы, а в глазах плясали разноцветные звёздочки...
Он плакал, а они смеялись. Говорили: «Ну, герой, где твоя гордость? Ревёшь! Не стыдно?» Что такое «гордость», он уже не помнил. Стыд давным-давно растворился в безысходном отчаянии и непрекращающейся боли. Если бы он мог издать хотя бы звук, он бы кричал и умолял о том, чтобы его поскорее прикончили. Но он мог только беззвучно шевелить губами. По губам они не понимали. Он смотрел на них в надежде, что поймут по глазам… Они доставали волшебные палочки и кричали «Легиллименс!» Их было много – со зрением творилось что-то странное, и точно сосчитать не получалось…Они вытаскивали из него душу и рассматривали, как рухлядь на блошином рынке – брезгливо, но внимательно.
«Смотри, это может пригодиться!» - радостно говорили они, и кто-нибудь подносил волшебную палочку к голове узника, вытягивая наружу голубую нить воспоминаний. Будто жилы тянули…
- «Ты, милый, не сопротивляйся, будет не так больно», - ласково говорили они, а в душе появлялась ещё одна выжженная дыра пустоты.
… А потом приходила она. И оказывалось, что даже в аду может стать ещё хуже.
«Ну что, котёнок, будем признаваться чистосердечно или ещё поиграем?.. Какой упрямый котик, не хочет слушаться мамочку!.. Мамочка может обидеться!»
Хлёсткий удар по лицу. Присохшая повязка рвёт кожу, и на несколько секунд всё погружается во тьму. Пожалуйста… пусть всё закончится… прямо сейчас!.. Но чувства возвращаются. Грубая короткопалая рука уже не бьёт, а гладит по щеке. К горлу подступает тошнота.
«Бедный котёнок, ах, как ему больно!.. Но он совсем неласковый, а мамочка не любит неласковых котяток!.. Ничего, мамочка его воспитает!..»
Каждый вдох режет лёгкие как ножом. Как же тут холодно. Бесконечный, неизбывный холод безумия… Патронус!.. Нужно вспомнить… Ещё вчера удавалось вспомнить его глаза. Глаза друга. Того, кто был рядом в заброшенном доме… Патронус как-то связан с ним… Фотография… половинка фотографии… неровный рваный край… Но снимок пуст, на нём никого нет…
Короткий девчачий смешок. Влажная ладошка – на груди, под грязной арестантской робой. От омерзения по полумёртвому телу прокатывается судорога. Кровь выплёскивается изо рта…
«Ах ты, негодяй! Испортил мою любимую мантию!»
И снова – удар, вспышка боли, тьма… Глухо гремят цепи… кто-то кричит…
- Гарри! Гарри! Очнись!
… Рон с Невиллом – бледные и перепуганные - утверждали, что трясли его не менее получаса, чем он перестал стонать и умолять, чтоб они поскорее его убили. Более здравомыслящий сосед уточнил, что не полчаса, а всего минут десять. Невилл сказал – не может такого быть. Сосед ответил, что засекал время. Гарри сел в кровати и как следует потряс головой, прогоняя остатки кошмара. Друзья присели рядом.
- А я уж решил, может, тебя и впрямь лучше добить? – нервно усмехнулся Рон, - чтоб не мучился…
- Что, опять з-змея? – робко спросил Невилл.
- Нет, - сердито ответил Гарри. – Гермиона.
- Тебя укусила Гермиона?! – воскликнули друзья.
Остальные обитатели спальни заинтересованно высунули носы из-под одеял.
- А ну, всем спать немедленно! – рявкнул Гарри. – Оштрафую!
Носы убрались, Гарри кое-как взял себя в руки и пояснил:
- Боюсь, наша зау… отличница немного облажа… ошиблась. Это не Зелье Заветных снов. Это либо Настой Невменяемости, либо Маразматическая Микстура…
- А что, такое тоже есть? – заинтересовался не понявший юмора Невилл.
- В общем, пойду-ка я вниз, - решил Гарри, - ночь впереди длинная, вам спать надо… А мне ещё третью серию досматривать…
- Что тебе досматривать? – спросили Рон и Невилл.
Но у Гарри не было никакого настроения рассказывать друзьям о маггловском телевещании и мыльных операх. Одевшись, он прихватил с собой плед и спустился в гостиную.
Он хотел было растопить погасший очаг, но передумал. Улёгся на диван, закутался в плед и уставился на звёзды, мерцавшие за высоким окном. Небо над дальней кромкой Запретного леса уже начинало сереть, и Гарри с облегчением подумал, что скоро настанет утро…
Но время тянулось и тянулось. Борьба со сном была сущим мучением. Но стоило Гарри опустить веки, как перед глазами возникал чёрный туннель, а душу как будто затягивало в узкую воронку бесконечного падения… Гарри вздрагивал и просыпался. После каждого раза речь, которую он собирался произнести утром перед Гермионой, обрастала новыми выражениями...
Наконец, утро настало.
-
-
10.02.2010 в 00:23- Не могу сказать, что Гарри так уж неправ!..
- Невилл, сейчас ты у меня схлопочешь!..
- Заткнись, братец, Невилл тебе вчера уже накостылял. Добавки захотелось?
- Джин, мне адвокаты не нужны!..
- Это ещё неизвестно, кто кому накостылял, сестрёнка!..
- Рон! И ты, Джинни! Заткнитесь, пожалуйста, я разговариваю с учителем, между прочим!.. Невилл, а с тобой я позже разберусь… Простите, профессор Слагхорн, мне очень стыдно, что мои товарищи ведут себя столь неприглядным образом…
Гермиона стояла рядом со своей партой в классе Зельеварения. Староста пыталась держаться гордо и говорить спокойно, но сердитое лицо, красные глаза и распухший нос портили всё впечатление.
Рон, Джинни и Невилл сидели на своих местах, демонстративно не глядя друг на друга. Остальные семикурсники с интересом следили за разговором, и в конце последней реплики Гермионы выжидательно уставились на профессора.
Профессор Слагхорн выглядел растерянным. Он стоял перед классом в своей обычной позе: выпятив живот, который являлся весьма серьёзным испытанием для пуговиц и швов жилета, и держась за отвороты мантии. Только сейчас его кулаки были сжаты чуть больше, чем необходимо.
- Но я уверен, мисс Грейнджер, что ваше зелье было сварено совершенно правильно! – проговорил профессор. – Я же и сам, что уж там запираться, принял на ночь хорошую дозу…
- И что? – поднял голову Гарри: до сих пор он сидел, угрюмо уставившись в парту.
- Посмотрел все свои любимые сны, - пожал плечами учитель; глаза его подёрнулись мечтательной дымкой, а на губах мелькнула улыбка, - прекрасная ночь, просто незабываемая!..
- У меня тоже была просто незабываемая ночь! – буркнул Гарри. – Чуть копыта не отбросил!
- Как вы можете это объяснить, профессор? – подал голос Невилл (Гермиона гордо скрестила руки на груди).
Профессор пожал плечами.
- У меня есть одно соображение… Не скажу, что это утверждение взято из авторитетного источника, но… Однажды я прочёл, что Зелье Заветных снов практически не оказывает воздействия на того человека, которому снятся чужие сны.
- Чужие сны? – воскликнуло едва ли не полкласса.
- Разве людям могут сниться чужие сны? – спросила Джинни.
- Обычным людям, то есть, магглам, не могут, - ответил профессор, - а среди магов подобное явление встречается. Достаточно редко, но всё-таки… Кстати, Зелье Заветных Снов, если верить всё тому же непроверенному источнику, может помочь выяснить, чьи именно сны вам снятся.
- Каким образом, сэр? – спросил кто-то любознательный из Райвенкло.
- Я никогда не сталкивался с этим явлением, - признался Слагхорн. – Но дерзну предположить следующее. Человеку снятся в основном не события, а чувства, которые воображение облекает в зрительные образы. Поэтому, даже если кому-то снятся чужие переживания, воображение подсовывает сознанию знакомые картинки, и человек принимает сон за свой собственный, хотя и странный. А Зелье Заветных Снов как бы усыпляет ту таинственную сферу нашей души, которую магглы именуют подсознанием. Благодаря этому мы можем сознательно выбирать сновидения. Но, заметьте, это же качество зелья лишает чужие сны всех посторонних примесей… Так что, Гарри, если эта теория верна, то сегодня вы должны были выяснить, наконец, чьи же сны снятся вам на самом деле!
Профессор Слагхорн выжидательно уставился на Гарри, а тот снова опустил голову, чувствуя, как руки начинают дрожать, а спина покрывается холодным потом. Последние слова профессора поразили его, как удар бладжера. Осознание пришло внезапно, словно во вспышке молнии, и внутренности скрутились в тугой узел.
- Профессор… я бы хотел поговорить с вами… наедине, - выдавил из себя победитель Вольдеморта.
- Разумеется, мой мальчик, я весь к вашим услугам, - отечески улыбнулся Слагхорн. – Пойдёмте со мной… Мисс Грейнджер, не откажите в моё отсутствие проследить за работой ваших товарищей…
И вот, они сидят в кабинете профессора, больше похожем на покои какой-нибудь восточной красавицы. Пушистые ковры, зеркала, задрапированные зелёным шёлком, мягкие кушетки со множеством подушечек, пуфики для ног, низенькие столики, изящные серебряные светильники и масса безделушек. В тёмном углу Гарри приметил нечто похожее на кальян.
- Располагает к приватному общению, не так ли? – с улыбкой заметил толстяк, устраиваясь в одном из кресел и показывая Гарри на другое.
Гарри утонул в мягких объятиях плюша. Сесть в кресле никак не получалось – только полулежать. Однако через пару минут юноша понял, что хозяин этого будуара совершенно прав: окружающая обстановка весьма благоприятствовала снятию напряжения.
- Итак, - мягко проговорил профессор, - вы хотели о чём-то мне рассказать, не так ли?
- Сначала я хотел спросить, - отозвался Гарри, - скажите, сэр, а почему так происходит, что один человек начинает видеть сны другого?
- Не человек, Гарри, не человек, а маг, - подняв вверх указательный палец, напомнил Слагхорн. – Одни маг может созерцать сновидения другого мага, если этих двоих связывает какое-либо сильное чувство.
- Сильное чувство?! – Гарри испуганно сглотнул. – Но, сэр, я уверяю вас, у меня нет сильных чувств к Северусу Снейпу! А у него ко мне и подавно!..
Глазки толстяка азартно заблестели – как всегда, когда он слышал новую интересную сплетню.
- Так вам снятся сны Северуса? – переспросил он. – Очень интересно… Кстати, мой мальчик, я замечал, что между вами есть некоторое… э… неравнодушие…
- Мы терпеть друг друга не могли с самой первой встречи, это точно, - признался Гарри, - и ещё неизвестно, кто кого больше ненавидел…
- Ненависть – тоже очень сильное чувство, - авторитетно заявил профессор, - вполне достаточное для того, чтобы стать связующим звеном…
- Но, сэр! – перебил Гарри. – Сны начали сниться мне уже после того, как профессор Снейп… Словом, когда я уже перестал его ненавидеть...
- Так-так, - Слагхорн заёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее, - и какое чувство пришло на смену вашей ненависти?
- Да никакое, - Гарри пожал плечами, - мне как-то было не до Снейпа, если честно. Ну, я порадовался, что он всё-таки не умер, вот и всё…
При слове «умер» профессор Слагхорн опасливо поёжился и постарался усесться в кресле поглубже.
- А… ты ведь видел, как Северус умирал, да? – спросил толстяк почти шёпотом.
- Да, сэр, видел, - кивнул Гарри, - я был там, с ним, когда он…
- И… как это было? – взгляд профессора Слагхорна был одновременно испуганным и жадным – как у мальчишки, которому пообещали рассказать страшную сказку; Гарри стало неприятно находиться в обществе этого человека, для которого вся жизнь была ни чем иным как собранием любопытных диковинок.
«Хочешь новую бабочку в коллекцию? – ехидно подумал юноша. – Сейчас получишь!»
Помнится, однажды ему удалось растрогать толстяка до слёз и перепугать до полусмерти. Правда, тогда Слагхорн был сильно пьян. Теперь Гарри пришлось собрать всё своё красноречие. Впервые в жизни ему пришло в голову пожалеть о том, что он не поэт или хотя бы не Рита Скитер.
- … а зубы у неё были страшные, длинные, дюйма три или четыре, - говорил Гарри, пристально глядя на Слагхорна и с удовольствием замечая, как профессор от испуга покусывает уголок своего щёгольского шейного платка, - и острые, как иглы… Они вонзились ему в шею с левой стороны, вот сюда, глубоко, на всю длину… И он ужасно закричал, но крик почти сразу же оборвался… потом он упал…
Слагхорн сделал робкую попытку забраться в кресло с ногами.
- Эта змея была ядовита, - продолжал Гарри глухим зловещим голосом, - у неё был ужасный яд. Если он попадал в рану, то человек мог сойти с ума от боли… если бы успел, правда… Но Северус всё-таки смог передать мне нужные воспоминания, хотя ему приходилось бороться за каждый глоток воздуха, ведь змея ему всё повредила, кровь лилась в лёгкие…
Профессор Слагхорн побледнел и трясся, как желе.
- А потом у него, видимо, начался бред. Это всё от яда и от потери крови, наверно… Он перестал понимать, кто я такой. Наверно, он решил, что я – это моя мама, а может, и нет, не знаю… Только он очень боялся за меня… или за неё… он плакал… пока ещё мог смотреть, пока ещё дышал, а потом…
- Довольно! – взвизгнул профессор; кое-как выбравшись из кресла, он засеменил к бару, открыл его трясущимися руками, схватил рюмку, накапал в неё какого-то снадобья из маленького флакона, разбавил водой, пролив на пол едва ли не половину кувшина, выпил, перевёл дыхание…
- Ох, Гарри, как же вам не стыдно! – причитал толстяк, вновь устраиваясь в кресле. – Я старый, больной человек, мне вредно так волноваться!.. Ах-ах, бедный Северус, сколько ему пришлось пережить!.. Непременно схожу навестить его… в ближайшие дни!.. Но, Гарри, вам, кажется, тоже нехорошо? Вы плачете?..
- Я?! – возмутился Гарри, на всякий случай провёл ладонью по щеке и удивился, когда рука стала мокрой.
- Вот и ответ, - промолвил Слагхорн, - когда Северус умирал, вы почувствовали очень сильный страх и жалость…
- Ничего подобного! – упёрся Гарри. – Я даже сам удивился, что человек умер, можно сказать, у меня на руках, а мне словно бы всё равно…
- У вас был шок, - объяснил профессор, - иногда, когда боль слишком сильна, человек может её не почувствовать… сначала. Но сейчас-то вы её чувствуете!..
-
-
10.02.2010 в 00:47- Ах-ах, Гарри, как я вас понимаю! – грустно вздохнул профессор Слагхорн. – Нам всем было бы тяжело потерять Северуса, но для вас эта утрата была бы вдвое горше… Да, да, разумеется…
Гарри изумлённо вытаращил глаза. Толстяк не заметил его удивления: он как раз достал из кармана платок и вытирал им взмокшую лысину. Завершив процедуру, он немного помолчал, вздохнул и наконец прояснил ситуацию:
- Да, Гарри, я представляю, каково вам было… Потерять человека, последнего человека в этом мире, который связывал вас с вашей матерью!..
Сердце пропустило удар, а рука помимо воли потянулась к потайному карману. Северус… Серебряная лань… Мама…
Профессор Слагхорн был абсолютно прав.
-
-
10.02.2010 в 01:32Вобщем, я что хотела сказать, очень живо написано, динамично, цепляет от и до. И картинка, и озвучка, все присутствует, словно не читали, а смотрели. За что отдельное
-
-
10.02.2010 в 01:42Ох, и ошибок я тут наделала, сорри. Лекция по серпенталогии удалась, зря переживаете. Гермиона как всегда, неподражаема (в вашем исполнении особенно) Вместо того, чтоб разобраться и подсказать своему
недалекомублизкому другу почему ему снятся такие сны и что, собственно, делать, она читает лекции, правда не без пользы конечно, но...ох, занудства во мне пожалуй не меньше, чем в ней
-
-
10.02.2010 в 02:08У меня опять просто нет слов - одни эмоции захлестывают...
Я только могу сказать Вам огромное спасибо - остальные слова растворяются... (
-
-
10.02.2010 в 09:34Как приятно бывает придти утром на работу и обнаружить замечательный подарок!
Отрывок просто супер! Вот, господа любители пытать направо и налево несчастных героев, учитесь, как парой оплеух можно вызвать такую лавину всевозможных чувств, от жалости до слепящей ярости, что вам и не снилось! Настоящий ангст! Под впечатлением, думаю, буду долго.
-
-
10.02.2010 в 10:35Если Поттер и после этого не пойдет к Снейпу, то сволочь он законченная!
-
-
10.02.2010 в 10:46Да-да!
-
-
10.02.2010 в 11:26-
-
10.02.2010 в 11:35Я тут попыталась отнять хлеб у твоей беты))) Глянь почту, здесь мне никак не выложить - проще на самом тексте показать...)))
-
-
10.02.2010 в 11:45Ксенон, промотай пораньше, я даже ссыль не могу кинуть!
Всех люблю!
-
-
10.02.2010 в 13:58Далее. В абзаце, который начинается со слов "Рон с Невиллом - бледные и перепуганные - утверждали, что трясли его не менее получаса, чем " перед словом "чем" пропущено слово "прежде".
Читается на одном дыхании, настоящий ангст
-
-
10.02.2010 в 14:35Щас я тебе кину текст на предмет бетинга, ибо ругают меня за ашипки!!!!! На почту
-
-
10.02.2010 в 14:39Они вытаскивали из него душу и рассматривали, как рухлядь на блошином рынке – брезгливо, но внимательно.
За такие фразы Оскара надо давать! Или что там дает в области литературы...
-
-
10.02.2010 в 14:45Спасибо за бетинг, щас с мамой буду ругаццо, что она столько пропустила.
Кстати, на сказках мне пришёл коммент, что много ошибок в первых главах, но только не сказано, что именно за ошибки. Я попросила разъяснить, но ответа не дождалась. Во, блин, деградирую на глазах. Раньше у меня была врождённая грамотность...
Только Бладжер всё-таки без Н, потому что от слова blood.
-
-
10.02.2010 в 15:02-
-
10.02.2010 в 16:27Спасибо за бетинг, щас с мамой буду ругаццо, что она столько пропустила.
mamafanat
Бету уволить без выходного пособия!
Дык...собсссно...Там из ошибок-то только одна запятушка, да одна букафка...)) Остальное - мои субъективные придирки!
Морвен Ваниар, мать-наместница
Кстати, на сказках мне пришёл коммент, что много ошибок в первых главах, но только не сказано, что именно за ошибки.
Видела я этот коммент...Там не сказано "много ошибок". Там сказано "ошибки"))). Чесс гря, лично мне ничегошеньки в глаза не бросилось. Так что не думаю,что там их завал.
Только Бладжер всё-таки без Н, потому что от слова blood.
Хоросё-хоросё, я это слово только по фанфикам и помню. Кста, не знала, что оно от слова "кровь".
-
-
10.02.2010 в 18:57francheska-maria, ты наверно с Порри Гаттером спутала, там блинджеры
-
-
10.02.2010 в 19:12Граф, не волнуйтесь, сегодня Гарик точно пойдёт к профессору. Правда, профессору от этого только хуже станет...
-
-
10.02.2010 в 19:18Значит, сегодня можно ждать?
Упс... Т.е., Снейпа, конечно, очень жалко... Но очень хочется...
-
-
10.02.2010 в 19:53-
-
10.02.2010 в 19:57Ну, часов до двух лично Граф точно досидит - а там... будем надеяться )
Но все-таки думаю, что Вам испортить рисунок не удастся )
-
-
10.02.2010 в 20:23ты наверно с Порри Гаттером спутала, там блинджеры
)))Нее. Эт я даже не знаю, что такое.
Ну вот думаю: зрительная память у меня очень хорошая (фиков читала много). Уверена:блаНджеры.Не поленилась, заглянула в канон: «бладжеры»; пробежалась по любимым фикам: «блаНджеры». Прикол! Откуда эта ошибка в фаноне пошла? И все повторяют!
-
-
10.02.2010 в 20:25-
-
10.02.2010 в 21:23Какие же мы, однако, кровожадные... эххх... *посыпает голову пеплом и продолжает безобразие
-
-
11.02.2010 в 01:12- Рон, ты сейчас нарвёшься, - с угрозой проговорил Невилл.
- Иди к дьяволу, Барашек!
- Ты нарвался, - вздохнул Невилл
уползла под стол.
Вот, собственно... Вообще обилие деталей радует, можно перечитывать и находить для себя новые.
Что ж мы правда такие кровожадные то, флафф намеренно никто не читает, а если и читает, не помнит долго, зато агнст....
И рисунок тоже посмотреть захотелось.... Это во мне что Слагхорн что ли проснулся? Жуть какая, срочно смотреть детские фоты
-
-
11.02.2010 в 11:19Жду продолжения.
флафф намеренно никто не читает, а если и читает, не помнит долго, зато агнст....
Так этот хорошо! Значит у нас у всех все в жизни отлично, мы читаем то, чего нам не хватает. Все счастливые люди счастливы одинаково, каждый несчастный человек несчастен по-своему.
Жуть какая, срочно смотреть детские фоты
Помогает?
Морвен Ваниар, мать-наместница, хотела уже давно спросить. Ты откуда взяла заговор про воду. Мне он так понравился, теперь детям в случае чего только его использую, а то волка с лисой уже жалко.